"Когда я наконец была счастлива, со мной случился пожар". Украинка выжила в огне и не потеряла страсти к жизни

– Расскажи о поворотном моменте в твоей жизни, после которого ты поняла, что хочешь помогать людям в коучинге.

– Пожар - это последний год моей жизни, а у меня еще было много лет до этого, которые я тоже жила. Я могу рассказать о случившемся. Хотя часто меня спрашивают, все ли нормально с моим лицом, что произошло.

Я нахожусь в этом постоянно. Мое лицо всегда такое. В соцсетях вообще стираются все рамки и границы. Люди мне доказывают, что если я показываю лицо, то должна рассказать, что случилось, потому что им интересно.

Что произошло? Это так и смешно, и грешно, как говорится. Я не помню, что случилось. Я помню только некоторые моменты.

У нас был такой маленький настольный камин, и он взорвался, когда я сидела за столом. Горела только я, ничего больше не горело. Почему так произошло, я не знаю.

Я горела, я себя сама потушила, позвонила своему партнеру, сказала, что мне нужно поехать в больницу. Там меня поливали холодным душем.

В больнице Юля провела месяц, где ей оказывали всю необходимую для выздоровления помощь (фото: личный архив Юлии)

Последнее, что я помню, как мои волосы падали постоянно на пол. Врачи говорили, что как-то сохранят волосы. Поскольку лицо было в ранах, был риск, что волосы куда-нибудь попадут и будет инфекция.

Я уже видела, что волосы падают, и смысл их сохранять. В какой-то момент я уже сказала просто побрить меня. Я была полностью без волос, что тоже не очень приятно.

Потом меня ввели в кому, потому что я не могла дышать. Вся моя шея была поражена, все начало очень сильно отекать. На следующий день меня транспортировали на скорой в больницу, где есть большое отделение, которое занимается именно людьми с ожоговыми ранами. Оно считается одним из самых лучших в мире.

Там я провела месяц. Почти две недели я была в коме.

– Как проходило твое восстановление? И физически, и ментально.

– Мои раны заживали около двух месяцев, дольше всего на лице, особенно шиа и вокруг глаз. Уши нужно было постоянно перевязывать и ходить в повязке вокруг головы на два уха.

С ожоговыми ранами нужно каждый день делать перевязки. Приятного мало, но у меня были очень хорошие медсестры.

Мне было лучше, когда я была в больнице. Я не понимала, что происходит поначалу. Потом я очнулась, начала решать какие-то дела. Начала писать людям, с которыми мы что-то планировали на эти две недели.

Я не могла какое-то время сама ходить, потому что мне пересаживали кожу с ноги. Все бедро на одной ноге полностью без кожи было. Пока оно заживало, было очень больно становиться на ногу.

Я помню, что мне было тяжело фокусироваться долго. Я люблю что-то изучать, смотреть или читать. Я этого вообще не могла делать. Максимум, что я могла посмотреть, это три серии в течение дня мультика Totally Spice.

Когда мы приехали домой, я потеряла опору. Я каждый день сидела на диване и смотрела в окно. Ничего просто не хотела. До пожара я вела блог, но не хотела показывать, что у меня что-нибудь произошло. Я даже себе этого не объясняла, это больше походило на существование.

Для меня самое страшное то, что у меня нет никаких желаний и мечтаний.

Через два месяца после пожара я начала учиться на коуча. Я должна была начать учебу 16 февраля, а пожар произошел 14-го, поэтому меня перенесли на следующий курс.

Партнер девушки стал для нее большой поддержкой. Его идея понемногу путешествовать вернула Юле жажду жизни (фото: личный архив Юлии)

В процессе обучения мне постепенно становилось лучше. Но меня также очень поддерживал партнер. Он пытался меня развлечь. Мы любим путешествовать, но не могли это делать, потому что мне нельзя было долго быть на улице.

Поэтому он придумал, что мы объездим наш городок по туристической трассе. Мы занимались этим понемногу несколько недель, и это было прикольно.

Когда я увидела, что мир до сих пор полон тех вещей, которые я люблю, мне становилось лучше. Но если бы никого рядом со мной не было, я не знаю, как бы я вышла.

Пока я была в больнице мой партнер написал в соцсетях о том, что я в больнице, и если кто хочет меня поддержать, присылайте открытки. У меня было около 200 открыток, они приходили каждый день. Это был, знаешь, как мой ритуал дня - читать открытки. Как мелочь, но меня это поддерживало.

– А на каком этапе восстановления ты сейчас?

– Ожоговые раны и шрамы нуждаются в специальном уходе. Этот путь может длиться годами, а может - всю жизнь. Шрамы ощущаются не так, как кожа. Надо двигаться много, чтобы эти шрамы не залеживались. Я чувствую натяжение кожи, когда мало двигаюсь.

Сейчас я дважды в неделю занимаюсь с физиотерапевтом. Мы делаем на мои шрамы вакуумный массаж. У меня есть ряд упражнений, которые я делаю в спортзале, а после этого плаваю в бассейне.

Психологически я не могу оценить, проработала ли я это. В настоящее время меня не триггерит это тема или огонь. Я просто живу свою жизнь. Оно изменилось, теперь у меня каждый день есть уход за шрамами.

В большом центре реабилитации на третью встречу психолог мне сказала: "Слушай, я не вижу смысла нам встречаться. Ты как думаешь? Я не вижу, что у тебя есть потребность со мной общаться".

Как-то так справилась, больше благодаря коучингу, а не благодаря терапии. Но это все индивидуально.

– Как жить со шрамами в быту? Влияет ли это серьезно на другие сферы жизни?

– Шрамы постоянно болят, но я уже привыкла. Но пока я не привыкла, мне было очень больно ездить в машине.

У меня поначалу не разгибалась рука. Сейчас я могу это сделать, и я достигла этого ежедневными упражнениями. Так же не могла поднять руки высоко.

Еще я не могу открывать рот. Я измерила на своем партнере, что человек может открыть на семь сантиметров хотя бы. А я могу открыть максимум на три сантиметра, поэтому я не могу съесть бургер или хот-дог.

Я не успела удалить еще два зуба мудрости, и это тоже пока не могу сделать. Меня это беспокоит, но они не болят. Я нашла здесь стоматологическую клинику, которая работает с людьми с особыми потребностями, поэтому могу обратиться к ним. Но удалять зубы - это не то, чего сейчас хотелось бы.

С этими неудобствами можно жить, можно улучшать. Постепенно я буду решать, что мне важнее.

– Ты сказала, что именно обучение на коуча стало одним из факторов твоего восстановления. Что такое вообще коучинг? С какими запросами к тебе приходят?

– Пожар и коучинг - это все произошло почти в один момент. И людям интересно, что со мной случилось, как я живу, но они не видят именно эту часть меня.

Коуч - это человек с которым ты сотрудничаешь; это профессия, поддерживающая других. Есть вспомогательные специалисты, например терапевты, психологи. В классическом понимании коуч поддерживает.

Ни в Нидерландах, ни в Украине нет регулирования на законном уровне об образовании или знаниях коуча, поэтому им, по сути, может стать кто угодно. Однако у нас говорят, что в коучинге сейчас кризис, потому что люди стали называться коучами просто так, не очень понимая, что это такое.

Что происходит на сессиях со мной? Представьте, что вы рассказываете какую-нибудь жизненную историю подруге и она что-то спрашивает, и вы начинаете думать о чем-то с другой стороны. Вот коуч задает вопросы, и человек начинает думать о ситуации по-новому.

В контексте всего этого появляются новые мысли, новые варианты развития событий. Что происходит на уровне мозга? Мы работаем в коре префронтальной коры мозга, которая сформирована только у человека. Именно эта часть мозга отвечает за принятие решений и вообще сознательную жизнь.

Коуч не дает советов никак, он абсолютно нейтралный, он не выражает свое мнение, он никогда не обесценивает других. Я сама очень рациональный человек. Поэтому у меня есть бесплатная первая сессия, чтобы и я, и человек понимали, сможем ли мы помочь друг другу.

На мой взгляд, значительную роль играет личность коуча. Более эффективно обращаться к коучу, у которого уже есть успешный опыт по вашему запросу.

 

 

– Какие трансформации в себе ты видишь за это время?

– Я осталась примерно такой же, как и была, но мой мир стал шире. Раньше было сложно общаться с инклюзивными людьми. Не потому, что я плохо относилась, а из-за внутренней тоски. Мне не нравилось это в себе.

Сейчас с этим все окей. У меня появилось много друзей, тоже пострадавших в пожаре, и не только. Я много общаюсь с людьми, пережившими серьезные травмы, и вдохновляюсь такими людьми.

– А что делает тебя сейчас счастливой?

– Я в общем-то счастливый человек. Я всегда живу в таком состоянии. Это не значит, что мне не бывает скучно. Я живу в городе, который мне очень нравится; я каждый день делаю то, что мне нравится; у меня классные отношения, я люблю своего партнера, он любит меня, у нас интересная активная жизнь. Это все делает меня счастливой.

До пожара у меня тоже была жизнь, и она была классной. Вообще моя жизнь складывалась по-разному, и пожар со мной случился как раз в самый счастливый период моей жизни.

Когда я наконец-то выстроила свою жизнь так, чтобы каждый день быть счастливой, со мной случился пожар. Я думаю, что именно то, как я жила до этого, это помогло справиться так быстро и эффективно.

Для меня пожар - это просто событие. Так случилось. На самом деле со мной в будущем может случиться нечто хуже пожара. И я справлюсь с этим, я возьму из этого все самое лучшее.

Со всем можно справиться, пока идет жизнь.

– Что бы ты посоветовала людям, которые также попали в сложную ситуацию?

– Я не знаю, что для определенного человека подойдет. Только сам человек это знает. Знаешь, здесь нет какого-нибудь универсального совета, как и кому прожить этот этап.

Наверное, я бы посоветовала обратиться к специалисту, который мог бы поддержать. Можно также искать ресурсы, которые могут поддержать. У меня это был партнер, обучение.

И это нормально, что после травмирующих тяжелых событий будет плохо. После утраты близких плохо может быть годами. Я отношусь к этому числу, но постепенно ты учишься с этим жить.

Возможно, эти слова важны для человека, который сейчас в такой ситуации, как я была год назад: сейчас тяжело, и это нормально, но так не будет всегда.

В этой точке также было бы ценным вспомнить какие-то моменты, когда человеку было тяжело, а он справился. Так можно возродить какую-то веру в себя, что я справилась с таким, поэтому справлюсь и сейчас.