Роксолана Пидласа: Кажется, с мэрами некоторых городов мы живем в разных Украинах

О сложностях следующего финансового года и путях и перспективах финансирования дефицита госбюджета рассказала в интервью РБК-Украина глава комитета Верховной рады по вопросам бюджету Роксолана Пидласа.

Гарантий для получения в 2024 году ожидаемых средств от основных партнеров – ЕС, США – до сих пор нет. Но надежды на продолжение финансирования в необходимом объеме остаются высокими.

Вместе с тем, нельзя исключать, что в следующем году возникнет необходимость дальнейшего перераспределения местных налогов в пользу центрального бюджета страны, что уже вызывает недовольство местных властей. При этом, о повышении налогов или росте тарифов для населения речь пока не идет.

– Рада внесла изменения в бюджет текущего года. Можно ли ожидать, что в 2023 году бюджет будет выполнен и не останется каких-то долгов, которые перейдут на следующий год?

– Когда формируется и выполняется бюджет во время полномасштабной войны, никогда нельзя говорить с вероятностью или уверенностью на 100%, что бюджет будет выполнен или какая-то программа будет полностью выполнена. Можно говорить об осторожных ожиданиях, и они у нас положительные. Как минимум потому, что мы видим, что за 10 месяцев доходы минимальны, но перевыполняются - где-то на 2,7% без грантов. Международная помощь продолжает поступать. До конца года от Международного валютного фонда мы ожидаем 900 миллионов долларов и еще два транша макрофинансовой помощи от ЕС.

– От ЕС и США в 2023 году, какие еще будут поступления для бюджета?

– От США все получено, потому что у них финансовый год с октября по конец сентября. Последний транш должен быть в сентябре, но он немного опоздал, потому что тормозилось выполнение условий. Транш пришел в октябре. Мы рассчитывали, что до конца года мы получим еще 3,3 млрд долларов, но пока промежуточный бюджет США на последние три месяца года не предусматривает прямую бюджетную поддержку Украины. Возможно эти деньги перейдут на следующий год.

По ЕС – у них финансовый год, как и у нас, и мы ожидаем два транша по 1,5 млрд евро (Еврокомиссия 22 ноября перечислила транш в размере 1,5 млрд евро, - ред.). Но для этого нужно выполнить три условия. Принять закон о независимости САП, закон об криминализации контрабанды и закон об усовершенствовании процесса отбора судей (№10140), а также запуск отбора судей по новой процедуре.

– Закон о САП когда планируют принять? Я слышал, что по нему могут быть сложности.

– Мы будем голосовать этот закон в правительственной редакции на этой неделе (законопроект о САП №10060 21.11.2023 принят за основу с сокращением срока подготовки ко 2-му чтению, – ред.).

– А какова вероятность принятия еще двух законов?

– О криминализации контрабанды сейчас много дискуссий. Я думаю, что в какой-то сокращенной версии он будет точно принят. По крайней мере это моя оценка. Я конечно не член налогового комитета, но думаю, что однозначно будет принята криминализация контрабанды подакцизных товаров. Но в ЕС хотят, что мы криминализировали всю крупномасштабную контрабанду – и подакцизку, и товарную.

– То есть эта тема тоже может войти в дискуссию?

– Нет дискуссии о криминализации контрабанды подакцизных товаров. С этим все согласны. Сейчас есть дискуссия с бизнес-ассоциациями по криминализации контрабанды всех других товаров.

– Я имею в виду дискуссию с Евросоюзом.

– Налоговый комитет и Минфин пытаются найти компромисс между требованием европейцев и видением бизнеса. Возможно, он будет заключаться в повышении границ, с которых начинается криминализация контрабанды всех товаров. Может быть, в отсрочке вступления в силу данной нормы. Я думаю, нужно определить, какой формат этого законопроекта был бы для нас приемлем и предложить Еврокомиссии все же зачесть (выполнение условия, – ред.) в таком виде. Но закон точно будет принят.

– Финансирование от ЕС на четыре года в размере 50 млрд евро. Кредиты и гранты будут в какой пропорции?

– Это будут и кредиты, и гранты, но пока пропорция точно неизвестна. Об этом ведутся переговоры. Но здесь нужно понимать, что кредиты, предоставляемые в рамках макрофинансовой помощи ЕС, во-первых, имеют льготные проценты. Во-вторых, ЕС дает субсидии на выплату процентов. То есть фактически Минфин договорился так, что пользование деньгами макрофина в 2023 году было практически бесплатным.

– Бюджет на 2024 год довольно быстро приняли. Почему так вышло? Минфин сразу согласился со всеми правками от депутатов для ускорения процесса?

– Это было запланированное быстрое принятие. Во-первых, в эти дни (9 ноября, – ред.) как раз работала миссия МВФ по пересмотру программы, а принятие бюджета – это хороший сигнал для положительного результата.

Во-вторых, нужно было, чтобы Минфин уже сразу начал вести переговоры о будущем финансировании, чтобы в январе уже какие-то деньги приходили. А что касается правок, действительно учтено большинство. Было 21 предложение в бюджетных выводах и 20 из них учтено.

– А что не приняли?

– Поправку о мостах. Была депутатская правка о том, что остатки Дорожного фонда следует направить на субвенцию регионам на строительство мостов. Мы вообще сейчас очень осторожно относимся к капитальным расходам. Доходы Дорожного фонда мы полностью передали в общий фонд для финансирования обороны, а остатки Дорфонда будут использоваться на зимнее обслуживание дорог. Поэтому их нельзя было никак передавать ни на одну субвенцию для мостов.

– На следующий год снизили ВВП и инфляцию. Почему?

– Это в первую очередь из-за базы сравнения. У нас улучшилась ситуация с ВВП в этом году. Соответственно, прогноз в следующем году немного ухудшился. По инфляции такая же ситуация.

– В итоговом документе расходы на "социалку" сократили?

– Нет, увеличили немного, кажется, на неполных 12 млрд гривен. Это небольшое процентное увеличение соцстандартов.

– Что можно сказать о росте покупательной способности людей в следующем году, снизится ли она?

– Расходы в следующем году на социальную защиту и социальное обеспечение увеличены на 2,5%. Это не много, но точно нельзя говорить, что уменьшили.

– Все равно даже при таком росте говорить об улучшении покупательной способности нельзя. Она снизится.

– Надо смотреть на разбивку по категориям социальных стандартов. Если смотреть на минималку и прожиточный минимум, то они увеличиваются. Заложено увеличение, превышающее темпы инфляции. То есть честно, пожалуй, говорить было бы, что покупательная способность, по крайней мере, не уменьшится.

И опять же, получение соцвыплат постоянно верифицируется – и выплаты по ВПЛ, по субсидиям. Это отдельная тема, и сейчас правительство пытается сделать так, чтобы их получали именно те люди, которым нужно.

– В бюджете увеличили расходную часть. За счет чего?

– Увеличили немного – на 0,6%. Это 17 млрд. гривен. За счет того, что план по доходам увеличился на 342,7 млрд гривен, плюс вернут кредиты взятые у бюджета на полмиллиарда гривен. Большая часть пошла на уменьшение дефицита.

– А за счет чего увеличили план по доходам?

– НДФЛ увеличивается обычный и военный, потому что, во-первых, количество военнослужащих увеличивается. Обычный НДФЛ в 2023 году превысило показатель 2021 года. И плюс налоги на прибыль предприятий тоже увеличиваются. Также выросли поступления НДС и акцизного налога исходя из макропрогноза и исполнения бюджета 2023 года.

– Местные власти категорически против перераспределения военного НДФЛ. Не будет ли здесь конфликта? Ассоциация городов уже подсчитала, что потери общин из-за этого будут под 65 млрд гривен.

– Хочу немного не по цифрам, а политически сказать. Мне кажется, что мы с мэрами некоторых городов живем в разных Украинах. Пока они подсчитывают, какие потери общин, мы подсчитываем, как обеспечить 17 триллионов гривен бюджетного запроса Минобороны на Вооруженные силы Украины. Это более чем в 5 раз превышает текущие расходы бюджета и почти в 9 раз превышает внутренний ресурс государства, который может быть направлен на оборону.

И поэтому это выглядит как какое-то идиотское соревнование. Мы не считаем, сколько государство якобы теряет, когда перечисляет трансферты органам местного самоуправления. Мы не считаем, сколько средств, которые мы передаем, не обеспечены реальными расходными возможностями городов. Вопрос – почему у них 206 млрд гривен остатков на счетах? Эти деньги просто лежат, а мы ищем, как нам профинансировать артиллерийские системы и дроны купить. И при этом всем мы пошли навстречу, повысили дотации, которые будут в следующем году – то есть будет базовая и дополнительная дотация. И мы не будем изымать реверсную дотацию у городов. Именно у городов, не у сел мелких, а у богатых городов.

Во-вторых, все почему-то забывают о трансфертах, которые государственный бюджет всегда перечислял в местные бюджеты, например, образовательную субвенцию на зарплаты учителям. Фонд ликвидации в этом году составил 62 млрд гривен, мы их все направили на восстановление объектов и эти объекты находятся в общинах. Они ведь не в Министерстве восстановления, и даже в 99% случаев не в Киеве.

– То есть поводов для претензий у них не должно быть? Или они просто неуместны сейчас?

– Мне кажется, что они совершенно неуместны. Если они считают, что у них будет 65 млрд гривен потерь, пусть возьмут свои остатки, лежащие на счетах. Мы их (общины – ред.) ограничили, они не могут на эти деньги класть плитку, ремонтировать фасады, ремонтировать бетонную улитку в парке в Одесской области. Это вообще мой любимый кейс про улитку – тендер на капитальный ремонт улитки, стоящий в парке, во время войны.

– Я что-то пропустил об улитке?

– Наверное. Бетонная улитка стоит в парке в Одесской области, в каком-то селе. Они собирались потратить 470 тысяч гривен на ремонт этой бетонной улитки. Это нормально вообще? Мы ограничили эти расходы, и средства, которые есть на остатках, сейчас нельзя использовать на капитальные расходы, в частности на строительство, ремонты, но можно использовать для поддержки ВСУ, ТРО и других сил обороны.

Можно использовать на социальные выплаты, в том числе внутренне перемещенным людям, на реабилитацию и лечение, пострадавших от вооруженной агрессии. Можно использовать на зарплаты, коммуналку оплачивать в городском совете и т.д., пожалуйста, пользуйтесь. Но не на улитку.

– Вернусь к финансированию бюджетного дефицита. С учетом денег от ЕС, МВФ и США все равно не хватит где-то 10 млрд долларов, может даже больше.

– У нас потребность в 41 млрд долларов. Сейчас есть вопросы касаемо поддержки от ЕС. По плану Ukraine Facility, с 50 млрд евро, прямая бюджетная помощь составляет в общей сложности 39 млрд евро на 4 года. Если разделить эти средства на равные части, выходит 9,75 млрд евро в год. Этого очевидно нам недостаточно на следующий год. Поэтому правительство и, в частности, Министерство финансов ведут переговоры, чтобы из этих 39 млрд. в следующем году нам дали 16-18 млрд. евро.

– Переговоры идут уже несколько месяцев, но результата нет.

– Да, но у нас нет другого выхода, кроме как договориться с ними, чтобы именно так и было.

Соединенные Штаты должны выделить 8,5 млрд долларов на следующий год. Если мы не получим от США еще 3,3 млрд финансирования в этом году, то есть надежда, что они перейдут на следующий год и увеличат общую сумму до 11,8 млрд долларов. По крайней мере, мы бы очень хотели чтобы так было - по этому вопросу тоже ведется соответствующая работа.

Дальше – от МВФ 5,4 млрд долларов точно будет, если мы выполняем все условия. К МВФ привязано финансирование от правительств стран G7. Затем Канада – 1,9 млрд долларов, Япония – 4,5 млрд долларов. Будут гарантии от британцев на 1 млрд, будет проектное финансирование (Всемирный банк и EIB – ред.) на 1,5 млрд долларов в спецфонд.

– Кстати, по МВФ я слышал разные цифры. И 5,4 млрд. и 3,6 млрд. долларов. Транши от МВФ поквартальны по 900 млн. Почему вы говорите о 5,4? Там же транши по 900 млн?

– Не обязательно (по 900 млрд - ред). Все будет зависеть от того, есть ли у нас другое финансирование.

– А если Евросоюз все же не согласует 18 млрд на 24-й год, а бюджет считался исходя именно из того, что будет столько. Что тогда?

– Никому не понравится, что будет, если не будет достаточного финансирования. В этом случае, в первую очередь, будут сокращаться программы, от которых можно отказаться. Это, например, разные программы поддержки бизнеса, будут сокращаться под ноль абсолютно все капитальные расходы, будут продолжаться дискуссии о перераспределении налогов из местных бюджетов в государственный. Восстановления у нас и так почти нет. Мы уже увидели, что расходы в местных бюджетах крайне неэффективны, и люди это видят, и несмотря на то, что уже подписан законопроект №10037 (о перераспределении НДФЛ – ред.), продолжаются акции "Деньги на ВСУ".

– Прямо совсем крайне неэффективны?

– Мы просто раздаем деньги неизвестно куда. Есть несколько городов, которые сказали, что перечисляют в ВСУ или на оборону 1 млрд гривен. Смотришь по казначейским платежкам, а там нет миллиарда. А потом смотришь на их остатки, и там, например, у Киева 26 млрд гривен остатков, а 1 млрд они передали куда-то, и то еще не факт, что передали.

– Это вы фигурально говорите, или фактически?

– 26 млрд у них фактически на остатках – в Киеве. В Черкассах заявили, что 1 млрд. передают на ВСУ, а мы видим по платежкам за 2022 и 2023 годы, что там 640 с чем-то миллионов за два года.

– Когда может быть пересмотр бюджета? Я слышал, что в третьем квартале, может ли случиться, что это будет раньше?

– 100%. Моя личная ставка – в первом квартале, будет пересмотр бюджета.

– Почему?

– Как минимум, нам нужно будет сделать САП распорядителем бюджетных средств, а это невозможно без изменений в бюджет. Мы боремся за независимость САП, а сейчас они финансируются из отдельной программы Офиса генерального прокурора. Вероятно, нам нужно будет делать их отдельным распорядителем. Да, низшего уровня, под Офисом генпрокурора, но так, чтобы у них была какая-то финансовая самостоятельность.

К тому же, у нас увеличивается численность детективов НАБУ в следующем году. Я сейчас не имею расчетов конкретных, сколько это будет стоить, но если нужно будет увеличивать расходы на заработную плату, это тоже потребует изменений в бюджет. Затем, вероятно, одно из условий МВФ может быть связано с пересмотром доходов государственного бюджета в сторону увеличения.

– За счет чего?

– Есть несколько вариантов, налоговые и неналоговые. Взять хотя бы закон об увеличении налога на прибыль банков . Мы заложили в бюджет 9,9 млрд доходов от банковского сектора, а ожидаем – 23 млрд за 2023 год и 6-7 млрд в 2024-м.

– А возможно какое-то увеличение налогов?

– Нет, я не думаю, что будет какое-то увеличение налогов. По крайней мере это не планируется. Но возможно определенное перераспределение между местным и государственным бюджетом.

– Я уже слышал инициативу ваших коллег по введению 6% на самозанятых лиц. Это реально?

- Это уже называют "Стричь курьеров Глово".... Нет, я думаю, что у этого законопроекта минимальные шансы на принятие.

– Но все же, насколько велика вероятность сокращения внешнего финансирования?

– Во всяком случае, я думаю, в этом году мы справимся, а вот следующем - это уже большой вопрос, учитывая выборы в США и Европейском союзе.

– Насколько актуален вопрос о либерализации тарифов.

– Сейчас нет жесткого условия о повышении тарифов для населения ни в одном документе. Я думаю, что в этот отопительный сезон мы на 100% пройдем без какого-либо повышения. Дальше будем вести переговоры. У нас действует законодательно установленный мораторий на повышение тарифов на газ и горячую воду до конца войны и еще на 6 месяцев после нее. И я думаю, что отменить его будет очень сложно - практически невозможно.

– А электричество?

– Тариф уже увеличивался на электроэнергию в этом году. Поэтому мы пока держимся, а дальше будет видно.

– То есть пока эта тема по итогам переговоров с МВФ не актуализировалась? И в рамках подготовки программы по ЕС тоже этого нет?

– Нет.

– Расходы на субсидии и льготы возрастут в 2024 году до 49 млрд. В чем причина?

– Во-первых, тарифы на электроэнергию увеличились. Во-вторых, посмотрели, нормы твердого топлива (дрова, уголь – ред.) для отопления на одно домохозяйство.

– В смете Рады предусмотрено увеличение зарплаты народных депутатов. Как это выглядит в сегодняшних условиях?

– Зарплаты депутатов увеличиваются автоматически, потому что они привязаны к прожиточному минимуму. Я лично подавала правку о том, чтобы заморозить все выплаты народным депутатам на уровне 2023 года. Потому что это справедливо, и соответственно не пришлось бы увеличивать фонд оплаты труда нардепов. Это программа, которая называется "осуществление законотворческой деятельности Верховной рады". Но депутаты из разных партий не поддержали эту идею. Причем во всех партиях, кроме ОПЗЖ, у которых "дворцы золотые", были люди, которые говорили, что живут на зарплату и не имеют финансовой подушки безопасности.

– Можно ли ожидать увеличения зарплат чиновников в следующем году?

– В бюджет заложена грейдовая система, которая должна унифицировать зарплаты в разных органах государственной власти. Там будет так получаться, что у кого-то они увеличиваются, а у кого-то уменьшаются. Тем, у кого были надбавки по 250% – они потеряют. Плюс есть поручение в бюджете всем органам исполнительной власти сократить численность работников.

– И по поводу механизмов наполнения бюджета еще несколько уточнений. НБУ снизил отчисления в бюджет до 17 млрд, а там сначала была сумма более 100 млрд. Почему так вышло? Это было неожиданно, насколько я знаю, для Минфина.

– Это было неожиданно, и для меня тоже. Национальный банк пользуется полной независимостью от всех органов власти, в том числе от Верховной Рады. Хотя они отчитываются в Верховной раде. Но, тем не менее, я не знаю, что там произошло. Но, кстати, это одна из причин, почему все восстановление порезали - просто не из чего финансировать. По сути деньги Нацбанка в этом году финансировали половину Фонда ликвидации, а еще половину – активы национализированных в 2022 году российских банков.

– Как мы в целом переживем следующий финансовый год?

– Я считаю, будет тяжело, но мы справимся. Какой-либо критической проблемы пока нет. Скорее всего, Конгресс примет бюджет с помощью для нас. То, что сейчас разгоняют "зраду" о том, что они приняли промежуточный бюджет без помощи Украине... Но нам не нужна была помощь на три месяца, нам нужна помощь на весь год. Работа продолжается с обеими партиями в Конгрессе. Есть, скажу так, надежда, что все будет хорошо.