Обстрел под Авдеевкой и 60 тысяч километров войны. История юриста, который стал волонтером

История о юристе, который занимался банковскими делами, но после полномасштабного вторжения стал волонтером – ниже в материале РБК-Украина.

Андрей Вдовиченко до начала широкомасштабного вторжения работал адвокатом, сопровождал гражданские и хозяйственные дела в судах. Затем большая война перевернула жизненный путь мужчины и вовлекла его в волонтерское направление. О волонтерских дорогах, попадании под обстрел и работе юриста он рассказал РБК-Украина. Далее – прямая речь.

О 24 февраля

Я просчитал большую войну. Поэтому 19 февраля вывез семью на запад Украины, там и встретил 24-е. Поразила паника местных в небольшом городке, люди буквально разметали все из магазинов. Пытался найти себя для участия в сопротивлении оккупантам, но волонтеры были не нужны из-за избытка предложений, поэтому 27-го пришел в Территориальный центр комплектования (ТЦК - ред.).

Потом поехали на учебный полигон, но врачи забраковали по состоянию здоровья, даже как юриста не захотели брать. И 5 марта вместе с медицинским батальоном "Госпитальеры" вернулся в Киев за рулем скорой. Затем самостоятельно волонтерил, приобщался к разным организациям в Киеве. Впоследствии стал волонтером общественной организации Vatra.

О поездках в "горячие" регионы

Необычно пустым видел Киев в марте 2022 года, таким же как и Николаев в апреле 2022 года, когда он еще был под ежедневными обстрелами. Доставлял помощь в Авдеевку, Барвенково, Парутино, Березнеговатое, Запорожье, Краматорск, Константиновку и Никополь, когда там было горячо, а также в Сумы, Харьков и Херсон.

Первый рейс на Краматорск, я сам за рулем: крайний блокпост, дальше 30 км к городу, спрашиваю у полицейской – "как там дальше, надевать ли бронежилет?" Отвечает: "такое себе, я бы надела". Надел. Еду – навстречу водители фур в майках (лето), военные так же. На подъезде в Краматорск снял, чтобы не позориться.

Фото: Андрей Вдовиченко (из личных архивов)

По количеству километров, сколько проехал с волонтерской миссией. В марте 2022 года волонтерил в Киеве с общественной организацией Vatra за рулем машины отца Nissan Leaf, наездив на ней 3 тысячи километров. С апреля 2022 года за рулем волонтерского буса проехал 50 тысяч километров. Также перегнал из Польши 3 внедорожника и 4 пикапа по Украине для наших. Думаю, всего уже не меньше 60 тысяч километров.

О попадании под обстрел

Как-то мы втроем везли лекарства в Авдеевскую больницу. Попали по дороге под минометный обстрел. Счастье, что среди нас была волонтерка с опытом реакции в данной ситуации. Остановились, надели бронежилеты и шлемы, упали на траву и слушали: свистит - значит полетело дальше, нет - близко около нас: лицом к дереву, ногами к взрыву. Только видишь, как обломками рубит траву рядом.

Впоследствии приползли в укрытие, где находились под обстрелом 3 часа и надеялись, что не будет прямого попадания. Наконец мне сказали: "ты кардан (водитель) и должен пригнать бус, чтобы вывезти двух других волонтеров". Побежал, сел и вывез. В тот день вернулись на точку выезда, но на следующий все же доехали к Авдеевке.

О сложности работы военного волонтера

Военный волонтер рискует как попасть под обстрел, так и на мины по дороге к нашим. Кроме того, не следует забывать, что на только что освобожденных территориях или в зоне боевых действий обычно мосты разрушены, навигаторы уверенно показывают возможность переправы через реку по мосту, которого нет, поэтому начинается квест под названием "найди объезд". "Безопасный".

Как-то в Харьковской области нам с Vatra посоветовали проехали к месту нашего назначения через населенный пункт, в котором еще шли бои. Хорошо, что ближе к нему еще раз переспросили.

На перегоне внедорожников случаются их поломки: дважды пикапы в пути ломались и доезжали до СТО на эвакуаторе, а также дважды перегоняли пикапы из Польши, вообще не выключая их двигатели, из-за невозможности завезти.

Фото: Андрей Вдовиченко (из личных архивов)

Также, по моему мнению, недостаточно урегулирован вопрос волонтерства на законодательном уровне: Закон Украины "О волонтерской деятельности" достаточно размыт и не содержит четкого регулирования прав, обязанностей и возможностей волонтеров. А мошенники, к сожалению, притворяясь волонтерами, выманивают у людей деньги и исчезают, что подрывает доверие к добропорядочным волонтерам.

О первых днях после освобождения Харьковской и Херсонской областей

Харьковская область – Изюм и Балаклея: вместе с Vatra попали туда на 5-й день после освобождения. По дороге – только наши военные, уставшие, но счастливые. И наш белый волонтерский бус присоединился к этому движению.

Невероятные ощущения максимальной причастности к общему настроению. Люди в Харьковской области немного напуганы и осторожны, хотя многие ждали ВСУ.

Херсонская область – совсем другое дело. Это единственный регион, который посетил после освобождения, в котором просили украинские флаги, общались преимущественно на украинском и искренне радовались освобождению все, кого встретил.

Фото: Андрей Вдовиченко (из личных архивов)

О юридической работе

Юридической работой с начала вторжения почти не занимался, сопровождал начавшиеся до начала большой войны процессы, что занимало 1% моего времени. Для меня самое главное – победить извечного врага.

С детства мечтал быть дальнобойщиком, но сейчас попробовал на практике, заработал "дальнобойные" болезни, одну из которых никак не могу вылечить. Поэтому хочу быть полезным для победы там, где могу.

О защите военного в суде

Помог безвозмездно украинскому военному выиграть дело в суде, где с него российская страховая пыталась взыскать 300 тыс. грн за ДТП, когда он двигался в зону боевых действий в Киевской области в апреле 2022 года. Это был для меня принципиальный вопрос: наши защищают Украину от российских захватчиков, в виде страховой пытающихся получить финансирование своей агрессии.

Об отношении к украинскому языку

С рождения и до 40 лет был русскоговорящим киевлянином. Два года шел к украинскому, теряя по дороге друзей и не жалея. Финальный отказ от русского языка – рождение ребенка еще до полномасштабного с мнением, что мы украинцы. Пока искренне не понимаю всех тех, кто все еще говорит по-русски.

О тыле и армии

Я видел наших военных на передке, их глаза, их взгляд, их уверенность, их настроение, я слышал слова благодарности в тылу. Приезжаешь к нашим, здороваешься и обнимаешься с военными, которых видишь впервые так, словно уже знакомы сто лет. Они все свои, родные.

Иногда нашим даже важнее ощутить поддержку, увидеть, что тыл с ними, когда волонтеры приезжают к ним, рассказать о том, как обстоят дела у них и сколько врагов они уничтожили, чем то, что им привезли. Именно в такие моменты ощущается наибольшее единение тыла и фронта. И когда они тебе благодарят, думаешь: "Боже, и это еще они нам благодарят, находясь здесь, на передовой, под постоянными обстрелами, в тех условиях, на грани жизни и смерти... Это мы им безгранично благодарны и не хватает слов, чтобы им это выразить".