Катарина Матернова: Усталости от Украины в Евросоюзе нету. Но есть отвлекающие факторы

О выделении Украине 50 миллиардов евро на ближайшие четыре года, условиях этой помощи, венгерском факторе, военной поддержке Украины и начале переговоров о вступлении в ЕС – в интервью РБК-Украина рассказала посол ЕС в Украине Катарина Матернова. 

РБК-Украина встретилось с главой представительства ЕС в Украине Катариной Матерновой на следующий день после того, как Евросоюз наконец-то согласовал выделение Украине 50 миллиардов евро сроком на четыре года, в рамках программы Ukraine Facility.

Получилось это сделать лишь со второй попытки. В первый раз, в середине декабря, выделение Украине средств заблокировал венгерский премьер Виктор Орбан, уговаривать которого пришлось очень долго, в процессе активное личное участие принимали лидеры ведущих европейских стран.

Получение Украиной долгосрочного финансирование особенно важно в свете того, что помощь со стороны США наглухо застряла в Конгрессе и перспективы ее получения крайне туманны.

– Начнем с недавнего решения ЕС выделить Украине 50 миллиардов евро. Когда Украина сможет получить первый транш этой помощи, как говорят в нашем правительстве, это может произойти уже в марте. Это реалистично?

– Я думаю, что это реалистично. Прежде всего позвольте мне сказать, что я считаю, что это действительно историческое решение для Украины. И это также была отличная новость для Европейского Союза, потому что он продемонстрировал солидарность, приверженность Украине, а также единство, потому что соглашение должно было быть достигнуто единогласно.

Помимо пакета для Украины были и другие элементы, это был пересмотр многолетних финансовых рамок. Таким образом, пакет по Украине был самым большим из всех, но были и другие элементы, в общей сложности, я думаю, 64 миллиарда евро, 50 из которых предназначены для Украины. Все знают о тяжелом бюджетном положении Украины. И вчера я разговаривала со своими коллегами. У меня высокая степень уверенности, что в марте мы сможем выплатить средства.

– Это около нескольких миллиардов евро?

– Да.

– Чем обусловлено появление условий для выделения Украине этих средств? Например, "поддержка и уважение эффективных демократических механизмов, включая многопартийную парламентскую систему" и так далее.

– Позвольте мне сказать очень четко: для всего нашего кредитования, которое мы осуществляли за последние десять лет, как в виде макрофинансовой помощи, так и в виде поддержки бюджета, мы всегда ставили условия. Это не первый раз.

Предпосылкой для поддержки Украины в рамках этого механизма будет то, что Украина продолжит поддерживать и уважать демократические институции. Но и раньше это было предварительным условием для всей нашей макрофинансовой помощи.

Формулировки были взяты из предыдущих инструментов (финансирования Украины, – ред).

– Из всех предыдущих траншей за эти два года?

– Не только за два года, за десять лет. Их называют предварительными условиями. Есть и конкретные условия для каждого транша и т. д. Но предварительным условием является то, что Украина является демократической плюралистической страной.

– Итак, подведем итог: замечаете ли вы какие-либо конкретные проблемы с демократией?

– Ну, я думаю, что в стране, которая находится в состоянии войны, в условиях военного положения, очевидно, есть препятствия для полного арсенала прав. Но Украина – это страна, находящаяся в состоянии войны. Но позвольте мне повторить: это предварительные условия всех предыдущих инструментов.

– Фонд помощи Украине для военной поддержки – когда он может быть наконец запущен и как насчет его размера? 5 миллиардов евро или может быть больше?

– Думаю, преждевременно обсуждать. Идет активная дискуссия среди стран ЕС. Следующая встреча состоится в марте в Европейском совете. И я так понимаю, это будет обсуждаться там.

– То есть, это может случиться, а может и не случиться. Верно?

– Я верю, что есть большая вероятность, что это произойдет, но мы не узнаем об этом еще некоторое время.

– Проблемы с Венгрией. Как избежать ситуаций, когда одна-единственная страна может длительное время блокировать ключевые решения всего Евросоюза. И это касается не только вопросов, связанных с Украиной.

– Такова природа принятия решений в Европе. Есть много областей, где мы можем согласовать и принять определенные меры и правила, используя так называемое голосование квалифицированным большинством. И есть некоторые области, где государства-члены имеют по существу право вето, и вопрос европейского бюджета является одним из них, а также вопросы внешней политики и расширения Европейского Союза таковы, что требуют единогласия, поэтому вы не можете предотвратить такие ситуации.

Вам просто нужно заниматься этим. Вы сейчас наблюдаете, как принимается решения в ЕС. Знаете, надо найти основу для соглашения, найти основу для компромисса. Вы должны найти способы убедить тех, кто не хочет двигаться дальше.

– Но это действительно заняло много времени и много усилий со стороны разных лидеров ЕС.

– Иногда это занимает еще больше времени

– Так что с этим ничего нельзя сделать. Я прав?

– Что ж, для любых изменений в механизме голосования вам придется изменить базовый договор. А для изменения договора нужно единогласие.

– Может ли Виктор Орбан найти союзников в своей постоянной борьбе с Брюсселем, например, Роберта Фицо, который является премьер-министром Словакии, вашей родной страны? Потому что есть сигналы, что они образуют блок.

– Я бы восприняла вчерашний день как более сильный сигнал, чем любые сигналы, о которых вы говорите.

– Учитывая, что украинские перспективы получения помощи от США представляются весьма туманными, сможет ли Европа самостоятельно справиться с предоставлением Украине всей необходимой ей финансовой и военной помощи в краткосрочной, среднесрочной, долгосрочной перспективе?

– Что ж, я на это надеюсь, но я также верю, что наши друзья за Атлантикой поймут, что в их интересах продолжать поддерживать Украину как в военном, так и в финансовом отношении.

– А как насчет невыполнения обязательства по поставке Украине 1 млн снарядов к марту? Почему это произошло? И как избежать подобных неудач в ближайшем будущем?

– Что ж, нам просто придется продолжать стимулировать и развивать европейскую промышленность. И действительно, это показало, что переход к военному производству не является естественным инстинктом в Европе. В Европе мы десятилетиями жили с твердым убеждением, что война на европейском континенте больше невозможна. Поэтому я думаю, что с этим первоначальным шоком 24 февраля 2022 года мы неплохо справились с политической активизацией, активизацией общества с точки зрения проявления солидарности в приеме украинских беженцев, доставке гуманитарной помощи и т. д. .

Я думаю, что отрасль движется, возможно, не так быстро, как мы надеялись. Но в настоящее время правительства и частный сектор вновь проявляют решительность и делают сильный толчок к увеличению производства. И вы знаете, у нас рыночная экономика, поэтому сделать это не так просто, как при командной экономике. Как в России. Так что да, в этом смысле промышленность отреагировала не так быстро, как мы надеялись.

– Увеличение военного производства может быть очень выгодным для многих европейских компаний.

– Изначально была опора на рынок. Но я думаю, что отрасли необходимо увидеть долгосрочную приверженность со стороны правительства. Это немного как проблема с курицы и яйца.

– Есть ли на данный момент в Евросоюзе усталость от Украины?

– Я бы не сказала, что есть усталость от Украины, я бы сказала иначе. Активная фаза войны продолжается уже два года. Через несколько дней у нас будет вторая годовщина. И в разных частях мира возникает множество кризисов. Посмотрите на Ближний Восток. Посмотрите на Сахель. Есть очень много других кризисов, которые отнимают определенную степень внимания. Я не думаю, что это обязательно усталость от Украины, но есть отвлекающие факторы, связанные с тем, что происходит с повстанцами-хуситами, Израилем/Газой, Хезболлой, просто если назвать один этот театр (действий, - ред.). Итак, есть отвлекающие факторы. Но я думаю, что когда дело дошло до критической ситуации, Европа, как я уже сказала, продемонстрировала и лидерство, и приверженность.

– Переговоры о нашем вступлении в ЕС: когда они могут начаться? Ожидаются ли какие-либо серьезные проблемы (например, оппозиция со стороны Венгрии и ее право вето)? И есть ли очень приблизительные оценки того, как долго могут длиться эти переговоры?

– Приблизительных оценок нет. Это было бы гадание на шаре. Но я очень надеюсь, что мы сможем официально начать и получить рамки переговоров. А затем следующий шаг – межправительственная конференция. Я очень надеюсь, что это произойдет весной.

– А какие-то существенные неприятности будут в этом процессе?

– Позвольте мне повторить. Каждый шаг, каждый шаг на пути к вступлению в ЕС одобряется единогласно.