"Болеть будет еще долго". Как хирурги спасают жизнь военных после ранений на фронте

Взрыв мины, "прилет" FPV и вражеского снаряда, прямые столкновения с россиянами – каждый день наши военные рискуют жизнью на фронте. В больницах по всей Украине после тяжелых ранений спасают тысячи жизней. Как врачи восстанавливают здоровье защитников – в материале редактора РБК-Украина Катерины Гончаровой.

После ранений на фронте к нейрохирургам попадают не сразу и далеко не все военные. Их помощь нужна, если нужно провести крайне сложную операцию или что-то действительно уникальное. Фактически это последний уровень медицины, где оказывают очень узкоспециализированную помощь.

Нейрохирург Алексей Ерошкин в "спокойные" дни выполняет по три операции в день. Но чаще в операционной приходится проводить все время с утра до позднего вечера.

"Недаром говорят: война – мать хирургии. Вчера я вышел из операционной в 22:30. Сегодня на работе уже с 7 утра. Сейчас такое время, что вся украинская медицина у нас давно на военных рельсах. Для военных делается все возможное и невозможное", – говорит врач.

Из-за войны меняется и сама медицина. Раньше раненых на реабилитацию преимущественно отправляли за границу, а сейчас 90% таких восстановлений уже успешно проводят в украинских медучреждениях.

РБК-Украина провело несколько часов с врачом во время приема военных. И рассказывает, как врачи спасают здоровье защитников во время войны.

"Уколол диклофенак и пошел на штурм". Как страдает здоровье военных и каких травм больше всего

Минно-взрывных среди всех ранений на войне сейчас больше всего, констатирует врач-нейрохирург Алексей Ерошкин.

"Это чаще всего проникающие ранения головы и позвоночника. Меньше – травмы рук, ног (конечностей). Приходится оперировать военных после проникающих минно-взрывных травм головного мозга. Есть травмы спинного мозга, они самые тяжелые из всех. Ведь это, как правило, глубоко инвалидизированые в будущем больны. И тем более учитывая, что не все еще могут полноценно восстановиться после таких травм", – говорит он.

Видео: Как хирурги спасают жизнь военных после ранений на фронте (youtube.com/РБК-Украина)

Как только произошло такое серьезное ранение, врачи должны как можно быстрее стабилизировать защитника, сохранить жизненно важные функции: дыхание, сердцебиение.

Первую помощь часто оказывают сами сослуживцы или медики прямо под обстрелами, затем везут на стабилизационный пункт. Там могут провести и небольшие операции. Но для большинства это только первый этап длительного лечения, а затем – реабилитации. Далее военного везут "в тыл" – в госпитали и клиники Днепра, Харькова, Киева, Львова и других городов.

После таких ранений очень часто требуется реконструктивная хирургия. Кому-то надо восстановить форму черепа, если это травма с повреждением костей черепа.

Многим нужно зафиксировать позвоночник специальной системой, если из-за ранения нарушена стабильность опорной функции позвоночника. Проводят восстановительные операции и на периферических нервах, если потеряли двигательную и чувствительную функцию конечности.

Некоторые "узкоспециализированные" операции в полевых условиях провести просто невозможно технически. Узкопрофильным врачам нередко приходится проводить ликворное шунтирование, чтобы стабилизировать внутричерепное давление. Или срочно провести стабилизационную операцию на одном из отделов позвоночника.

"К нам попадают военные и в "остром периоде". Проводят санитарную эвакуацию. Задействуют и борт, и поезд, и автомобиль. И все, кого нужно и кого могут перевезти – все попадают в специализированные медицинские учреждения. Там обеспечивают максимально квалификационный уровень медпомощи. В стабилизационном пункте выполнить такую операцию просто невозможно. Да и не всегда там есть такой специалист как нейрохирург", – объясняет врач.

Еще одна проблема – на войне у защитников и без ранений обостряются хронические болезни.

"Многие мужчины с болями в спине обращаются ко мне и говорят: "я уже полгода колю себе диклофенак в ягодицу, одел броник и пошел на штурм". До определенного времени это помогает, а дальше люди вынуждены обращаться за помощью. Это не неотложная помощь, но тем не менее", – добавляет нейрохирург.

В первую очередь страдает позвоночник и в целом опорно-двигательный аппарат. На него постоянно практически у всех военных идет большая перегрузка, а это приводит к постоянному пассивному травмированию. Появляются межпозвонковые грыжи. Военные страдают от боли в спине, в суставах. Обостряются болезни сердечно-сосудистой системы.

Фото: Чтобы привезти военного на срочную операцию, задействуют поезд, борт, автомобиль

"И также – разные психологические состояния. Но это фоновая проблема абсолютно для всех больных. Даже гражданские сейчас нуждаются в такой психологической помощи", – отмечает врач.

Военных лечат бесплатно. Есть случаи, когда больному необходимо что-то уникальное, например, система стабилизации или что-то подобное. Здесь даже частная клиника часть расходов берет на себя.

"Де-факто все военные государственно застрахованы. Если у служащего ВСУ есть контракт военной службы, то, конечно, он имеет полное право пользоваться всеми льготами на подобное медицинское обслуживание", – отмечает врач.

Как война меняет украинскую медицину

Есть мнение, что украинские хирурги выработали уникальный опыт спасения после ранений, которого нет у других врачей в мире. Между тем, Ерошкин считает, что во время войны украинская медицина набирается сил. К сожалению, из-за вынужденных обстоятельств.

"Проблемы в медицине есть везде, даже в хорошо развитой и обеспеченной Европе. Это подтверждают отзывы побывавших там или кто до сих пор живет за границей и возвращается сюда уже с собственными впечатлениями", – говорит Ерошкин.

Война обостряет разные проблемы, в том числе в медицине. По словам врача, это позволяет увидеть "слабые места" и помочь решить проблемы.

Раньше многие военные отправляли за границу на реабилитацию. Сейчас, говорит врач, 90% всех восстановлений, которые в начале войны выполняли вне страны – протезирование, реабилитация, социальная адаптация – уже успешно проводится в Украине.

"Не хотел попасть по скорой". Что лечат защитникам на плановых операциях

Среди пациентов Ерошкина как раз в одной палате лежат защитники с хронической болью и обострившимися проблемами из-за травмирования во время войны.

Молодому военному Валерию, пехотинцу 129 бригады ТРО ВСУ вчера как раз провели операцию – прооперировали шею и поясничный отдел позвоночника.

"В какой-то момент у меня начала болеть спина из-за больших нагрузок. Пошел к начмеду, тот направил меня на МРТ. Сделал МРТ, там обнаружили три или четыре грыжи и семь протрузий. Сказали, что надо будет делать операцию. Решил искать нормального врача, чтобы не делать операцию несколько раз и не страдать, чтобы не остаться инвалидом в 33 года", – рассказывает мужчина.

Фото: У защитников на фронте от сильных нагрузок обостряются хронические проблемы

На его теле – два прооперированных участка: в шее и поясничном отделе. Говорит, для стабилизации состояния в шею ему поставили кейдж – устройство для стабилизации позвоночника после удаления поврежденного диска. Его ставят, чтобы предотвратить компрессию нервных корешков и обеспечить правильное сращение позвонков.

"Чтобы пехотинцу сидеть в окопе, окоп надо сначала сделать. Броник, БК, все на тебе. Плюс – копать. Мешки таскать, мешки выкладывать. Потом это все надо накрыть шпалами, бревнами", – рассказывает военный.

От ношения тяжелого боли сначала такие, что можно обойтись "умеренным" обезболивающим. Затем симптомы нарастают, приходится принимать что-то посильнее. Со временем и оно перестает действовать, боль становится постоянной – все так же, как рассказывал нейрохирург о тех, кто приезжает на операции.

Валерий в какой-то момент понял, что не хочет попасть к врачу уже по скорой. Начал искать варианты, как сделать операцию таким образом, чтобы не выпадать из службы экстренно.

Чтобы провести защитникам плановые операции, сначала нужно пройти "бумажные" процедуры – придерживаться официального алгоритма. Непосредственные руководители военных дают направление.

"Учитывая, что военные не могут просто так передвигаться без приказных документов, их просто направляют к нам", – объясняет Алексей Ерошкин. Именно так было у Валерия и Вадима – штурмовика, лежащего с ним в палате. После выдачи направления мужчины приехали на операцию.

В сам день процедуры Валерий поначалу очень боялся. Лег на кушетку, так подумал: не так, может, и нужна ему и операция. Вроде уже и не сильно болит. "Но мне потом сделали укольчик – и все", – смеется защитник.

Он также опасался, что во время операции может пойти что-то не так, что может стать еще хуже. Но смог встать с кровати и пройтись в магазин уже на следующее утро. Прошелся и к метро – записал жене подробное видео, как добираться в медучреждение.

Фото: В операционной враче могут проводить целый день с 7 утра до 10 вечера

О службе в пехоте и угрозе от FPV-дронов

Служить в пехоте – значит делать все, говорит Валерий. Пехота – это когда строишь, сидишь на наблюдательных пунктах. И, к сожалению, "принимаешь" на себя все, что прилетает от врага.

"Вы знаете, я не удивлен, что в пехоту мало кто хочет идти. Пожалуй, лучше в артиллерию или в ПВО. Где ты где-то далеко, и по тебе даже не стреляют так часто. Но без пехоты ничего нельзя сделать: позиция считается нашей только там, где уже стоит пехотинец", – говорит военный.

FPV-дроны врага – это "максимально противная вещь". Когда военные слышат их звук, сразу определяют, свой ли это дрон или чужой. Не понимаешь, нужно ли прятаться. Чувствовать себя в безопасности на открытой местности на фронте нельзя фактически нигде, даже если есть РЕБ.

Но самое тяжелое для Валерия на войне – не угроза вражеского дрона. Самое сложное – это разлука с семьей.

"Я домашний человек, очень скучаю по ребенку и жене. WhatsApp не заменяет живого общения. Я пошел добровольцем, потому что семью нужно было защищать. В первые дни вторжения было предупреждение, что бои могут дойти до нашего города. Конечно, я не был готов. Но пошел брать оружие, потому что дома с ложкой и вилкой ничего не сделаешь", – рассказывает защитник.

Чтобы отпроситься у командования на операцию, кого-то должны поставить на место временно выбывшего военного.

"Если я уйду, кто должен занять мое место. Людей сейчас не хватает. Каждое такое выбытие нуждается в замене, и это становится проблемой. Нам недавно немного добавили людей, и появилась возможность выезжать. Я думал, если не удастся пойти на больничный, сделаю операцию в отпуске", – добавляет он.

Поврежденные участки черепа восстанавливают с помощью 3D-принтера

Перед тем как отправить военных на реабилитацию, они сначала проходят несколько операций, иногда обходится одним вмешательством.

Украинские врачи при проведении реконструктивных операций уже давно активно используют современные технологии. К примеру, стереолитографические модели. Это требуется, например, при пластике черепа после боевых ранений.

Фото: Многие повреждения черепа восстанавливают с помощью печати на 3D-принтерах.

"Сначала делаем компьютерную томографию. Это позволяет увидеть в деталях дефект черепа. Затем с помощью 3D-принтера создаем точную реконструкцию поврежденного участка, включая лицевую часть черепа. Тогда можем планировать операцию на анатомической модели пациента. Таких травм становится все больше, поэтому методика очень актуальная", – говорит Ерошкин.

Сначала после тяжелого ранения головы военному проводят резекционную трепанацию – чтобы стабилизировать внутричерепное давление, убрать обломки костей.

Когда рана заживает, проводят пластику черепа – ставят титановые импланты (сетки и пластины, точно соответствующие форме дефекта). Их фиксируют специальными микровинтами. Благодаря этому внешний вид черепа полностью восстанавливается. Человек может жить полноценно. Без ограничений, вызвавших травму.

Сам имплант тоже можно создать на 3D-принтере из титана. Или сформировать его прямо во время операции по пластине, которая моделируется точно под дефект.

"Первый вариант подходит для сложных случаев, когда речь идет о лицевом черепе – его конфигурация сложна, и ее трудно восстановить в анатомическом виде во время самой операции. Тогда имплант на 3D-принтере делают заранее. Имплант можно изготовить прямо во время операции, если дефект проще. Скажем, в своде черепа", – говорит собеседник.

Ранее подобные операции в Украине не выполняли. Их стали широко использовать около 10 лет назад.

"В современных условиях войны также появляются новаторские подходы, преимущественно связанные с протезированием конечностей. Военным устанавливают стимуляторы для биометрических и биомеханических протезов. Это позволяет лучше восстановить функции конечностей. Эти методы сейчас активно эволюционируют именно из-за войны", – объясняет врач.

Реабилитация военных длится годами

Михаил служил в 10-й отдельной горно-штурмовой бригаде "Эдельвейс". Этой весной получил тяжелое ранение на Бахмутском направлении. Заряд с РПГ взорвался всего в метре от него. Бронежилет и каска буквально спасли жизнь во время минно-взрывной травмы, но все самое тяжелое поражение пришлось на руку.

Фото: Военный проходит длительную реабилитацию после ранения у Бахмута

Первую операцию ему сделали буквально в километре от линии разграничения под обстрелами. В руке возобновили кровообращение. Иначе, говорит военный, ее могли ампутировать.

С этого времени его руку прооперировали уже девять раз. Михаил лечился в Днепре, Луцке, Киеве. Сейчас проходит реабилитацию, чтобы рука начала работать, как раньше. Врачи говорят, что впереди к этому моменту еще долгий путь.

"Были многочисленные переломы, мне установили металлические пластины в локте. После каждой операции был длительный период заживления. Сама рука уже не могла двигаться. Возникли контрактуры на кисти, и локоть тоже перестал сгибаться. Из-за повреждений нервов, начиная с локтя, полностью не было чувствительности в руке", – рассказывает военный.

Через месяц после сеансов реабилитации чувствительность в руке частично восстановилась. Мужчина уже может удержать в руке легкие предметы.

Реабилитолог Владислав Мурдугов объясняет, что процесс восстановления будет долгим и болезненным, пока рука военного не сможет полностью функционировать. Сначала будет тяжело сгибать руку, но со временем станет легче.

"Когда Михаил начинал реабилитацию, амплитуда движения была минимальной, и локоть почти не сгибался. Сейчас уже гораздо лучше сгибается, и постепенно восстанавливается сила", – описывает ситуацию с военным Владислав.

Одна из самых больших в реабилитации проблем – контрактуры. Они возникают, если долго не двигать конечностью. А после переломов, повреждении связок или нервов меняется анатомия. Страдают функции руки. Главная задача – сделать так, чтобы пациент чувствовал себя так же, как до ранения.

"Работа реабилитолога – это всего 30-40% от общего процесса. Все остальное – работа пациента. Он сам должен быть готов к восстановлению и хотеть восстановиться. Если есть сила и мотивация, процесс точно может пойти быстрее", – говорит врач.

Фото: Большую часть времени всей реабилитации занимает работа самого человека и личные усилия и сила воли.

Когда-то давно Алексей Ерошкин подготовил серию упражнений для пациентов, перенесших травмы спины. Это было достаточно давно, и врач уже занимался другими проектами. А однажды к нему на прием пришел мужчина, на первый взгляд совершенно здоровый.

"Он мне сказал: я перенес инсульт, не мог двигаться. А потом увидел в газете серию ваших упражнений. Выполнял их все, с первого пункта по десятый. И полностью восстановился. Не так упражнения восстановили больного, как его упорство. Я этот пример привожу. всем больным, не только военным. Качественная реабилитация и упорство в восстановлении 100% дает результат – у каждого свой, но дает. Настрой на восстановление должен быть обязательно", – подчеркивает врач.

Человек регулярно выполняет одни и те же вещи, и в конце концов суммарно это дает результат со временем. "Знаете, есть люди, ответственные к режиму, дисциплине. Они готові длительно делають одно и то же. Это дает эффект. Ну и, пожалуй, работают еще какие-то механизмы организма, о которых мы не знаем", – говорит он.

Алексей Андреевич уверен: молодые люди, получающие ранения на фронте, имеют большой физиологический резерв на восстановление и на 100% адаптацию к жизни, которая была у них раньше. Учитывая серьезные травмы с ампутациями: даже тогда есть возможность обновления и социализации.

"Нельзя падать духом. Жизнь одна, поэтому упорно работайте над собой и получайте от нее удовольствие. Даже после серьезных травм и ранений можно вернуться к полноценной жизни – это однозначно можно и это нужно делать", – подчеркивает нейрохирург.