Залужный заговорил о рисках окопной войны. Почему сейчас и какой может быть выход

Об ошибках и просчетах

В интервью для The Economist Залужный назвал ошибкой расчет на то, что Россия откажется от агрессивной войны, если потеряет 150 000 военных. Причем он подчеркивает, что в Украине ликвидировано не меньше этой цифры. Почему 150 000, а не свыше 300 000, согласно данным Генштаба? Потому что наши партнеры анализируют подтвержденные российские потери. Скорее всего, цифра в 150 000 считается на 100% подтвержденной. Залужный называет ее намеренно, чтобы не было лишних вопросов.

Есть ли вообще критическое количество потерь для россиян? Есть, но оно рассчитывается не столько числом погибших, сколько числом тех, кто погибнет в будущем. На сегодня в общих потерях большое количество людей из тюрем, мобилизованных с оккупированного Донбасса и депрессивных регионов. Для крупных городов Москва, Санкт-Петербург и так далее потери среди них почти незаметны.

Однако сейчас россиянам приходится привлекать больше резервов. Потери будут расти, как и негативные ощущения внутри России. Я думаю, скоро фронтовые потери начнут сильно влиять на российские настроения.

Если Залужный говорит, что ошибся в некоторых решениях, то это хорошо, потому что на войне нет тех, кто не ошибается. По его словам, план контрнаступления предусматривал за четыре месяца как минимум перенос боевых действий в Крым. Этого не случилось, но я не думаю, что наше контрнаступление полностью провалено. Оно пошло не по плану по многим причинам, в частности потому что россияне построили очень мощные фортификации и плотно заминировали территорию. Западные разведки и аналитики тоже признали недооценку РФ. Я бы не считал контрнаступление провальным, наши действия не достигли целей, но определенное продвижение и полученный опыт будут неоценимыми.

О важности технического превосходства над Россией

Залужный утверждает, что ожидаемые в 2024 году самолеты F-16 будут не так полезны, как ранее, поскольку россияне нарастили свою ПВО. Это правда, не стоит надеяться, что западная авиация сразу даст возможность победить противника. Те же ожидания насчет танков и ракет ATACMS оказались во многом перегретыми.

Во-вторых, нам нужно гораздо больше оружия, чем дают партнеры. Чтобы прорвать российскую оборону и продвинуться. Для сравнения - США передали всего лишь танковый батальон Abrams, всего 31 танк. А российские войска в Украине сравнимы с иракскими силами в Кувейте в начале 1990-х. Если не считать всего прочего, в операции "Буря в пустыне" коалиция задействовала 4000 танков и примерно столько же бронемашин. Перед наземной атакой иракские объекты атаковали 280 ракет Tomahawk, кроме того, что было полное превосходство в воздухе. Кажется, на Западе и сами должны понимать, почему наше наступление идет медленно.

О рисках позиционной войны

Скорее всего, без технического превосходства над Россией и достаточного количества оружия, война перейдет в позиционную. Некоторые "стратеги" говорили, что для наступления нужно в 3-5 людей больше, чем у врага. Это не обязательно, но точно не должно быть в 3-5 раз людей меньше. Как мы можем наступать взводом, например, на батальон? Можно, если бы артиллерия сравнила батальон с землей, но у нас ограниченное количество снарядов. Можно, если бы самолеты разнесли в хлам их оборонительные сооружения, но самолетов у нас нет.

В позиционной войне с Россией слишком много рисков. Чем она закончится? Возможно, не очень хорошо для нас. Россия успеет накопить силы и подготовиться к следующим атакам. Она не собирается проигрывать войну и останавливаться на достигнутым. Сейчас они свои ресурсы истощили, им нужно время, чтобы их пополнить. Если мы в ближайшие недели и месяцы не получим оружия и снарядов в необходимых количествах, они это время получат.

Алексей Гетьман, для РБК-Украина