Легальным путем из Израиля попасть в Сектор Газа можно только через пограничный переход "Эрец" - огромный терминал на юге страны, похожий на международный аэропорт. Также, как и в аэропорту, внутри терминала установлены стеклянные будки пограничного контроля, зона личного досмотра и рентген-установка для проверки багажа. Вернее, если использовать авиационную терминологию, - ручной клади, так как попасть в Газу можно только пешком, неся все вещи на себе.

Проверяют на входе очень тщательно: офицеры погранслужбы даже авторучки раскручивают, чтобы выяснить, не спрятано ли что-то в пластиковом корпусе. От иностранных журналистов (израильских, кстати, в Сектор вообще не пускают, опасаясь за их жизни и здоровье) требуют не только заграничный, но и гражданский паспорта, а также карту аккредитации от министерства информации Израиля. Получая ее в одном из офисов министерства в Иерусалиме, все репортеры подписывают документ, в котором указано, что обладатель аккредитации осведомлен об опасности посещения Сектора Газа и не будет иметь претензий к израильскому правительству в случае, если с ним что-то случится. В "Эреце", прежде чем нажать на кнопку пуска электромотора, открывающего массивную металлическую дверь с надписью "В Сектор Газа" на английском, арабском и иврите, офицер погранслужбы еще раз напоминает, что израильское правительство не несет ответственности за жизни иностранцев, особенно во время войсковых операций, и предлагает вернуться назад.

Отказавшийся вернуться проходит через металлическую дверь, которая тут же закрывается, и оказывается у входа длинный коридор, построенный из высоких секций сетки-рабицы. В обычные дни, говорят, здесь толпы людей. Кто-то ждет разрешение на выход из Сектора для того, чтобы отправиться на работу за пределами анклава или встретиться с живущими в других регионах родственниками. Кто-то - возвращается домой с заработков или лечения в израильской клинике. Но в дни военных операций тут почти безлюдно, только нагруженные аппаратурой журналисты идут по занесенному песком полу коридора. Сквозь сетчатые стены забора им хорошо видна стена, почти целиком опоясывающая Сектор Газа - многометровые железобетонные блоки с башнями наблюдения через каждые несколько сот метров. Когда-то внутри Сектора были еврейские поселения, для охраны которых в регионе постоянно присутствовали сотни военных. Но в 2005 году тогдашний израильский премьер Ариэль Шарон вывел оттуда всех израильтян и обнес палестинский анклав высокой стеной. Эта инициатива носила название "План одностороннего размежевания".

Планировалось, что вывод всех поселений и военных частей и перекрытие путей доступа палестинцев в Израиль улучшат ситуацию с безопасностью. Планы эти оправдались далеко не полностью, но израильтян во всем Секторе Газа сейчас действительно нет. Через расположенные рядом с терминалом "Эрец" ворота иногда проходят израильские грузовики с гуманитарной помощью и медикаментами. Еще реже, в дни особенного обострения ситуации, - израильские танки. Но выполнив свои задачи, и водители, и танкисты, тут же возвращаются назад. Вряд ли кому-то из израильтян вообще придет в голову пройти через терминал в Сектор Газа. Но даже если придет и его каким-то чудом пропустят соотечественники-пограничники, тоннель из рабицы будет единственным, что израильтянин увидит в Газе.

Одетые как попало люди, встречающие прошедших через тоннель за стоящим прямо под открытым небом потертым канцелярским столом, не пропустят дальше своего поста не только граждан Израиля, но и тех, кто, по их мнению, похож на еврея. Это "ХАМАС-чекпоинт" - не очень официальная, но вполне эффективная преграда на пути в Газу. Вообще-то, это должна быть уже вторая линия контроля после постов палестинской службы безопасности. Но в дни боевых действий эти посты эвакуируются и "ХАМАС-чекпоинт" остается единственным препятствием для въезда в Газу с палестинской стороны.

Здесь не только отправляют назад тех, кто кажется дежурным похожим на еврея, но и дотошно изучают вещи входящих. К проносу в Сектор Газа запрещены порнография и алкоголь - все жидкости у входящих изымаются для проверки, состоящей в том, что хамасовцы капают жидкость из банок и бутылок на край стола, а потом пальцами отправляют в свои рты для того, чтобы убедиться в том, что это не выпивка. Пальцами - чтобы не нарушить исламское религиозное предписание, запрещающее пить алкоголь. Если вдруг в принесенной с той стороны стены бутылке окажется коньяк или водка, отправленную в рот каплю просто выплюнут. Еще одна задача дежурных по блок-посту - изъятие любой продукции, восхваляющей Израиль. К ее выполнению на "ХАМАС-чекпоинт" подходят без особых затей.

Однако, даже непохожему на еврея, не имеющему при себе порнографию, алкоголь и запрещенную литературу просто так в Газу не попасть. На "ХАМАС-чекпоинт" требуют еще и предоставить данные принимающей стороны - имя, фамилию и номер телефона человека, который будет нести ответственность за гостя, если окажется, что проникший в Газу обманул контролеров и пришел с какими-то недобрыми целями. Шпионить, например, или готовить журналистские материалы, которые в ХАМАС сочтут необъективными. Обычно принимающей стороной выступают местные журналисты, которые готовы поручиться за иностранных коллег. Те же, кто не обзавелся знакомствами в Газе, могут нанять поручителя прямо на блок-посту. Если найти общий язык с бойцами ХАМАС, они сами позвонят кому-то из местных жителей, который вскоре приедет на место. В таком случае поручительство будет уже услугой платной. Приехавший по зову с блок-поста сходу просит за свое участие долларов 400-500. Некоторые западные журналисты платят сразу, даже не торгуясь. Но эта цена явно завышена. При определенной удаче и красноречии, можно договориться за 60-80 долларов. Для многих, если не для большинства жителей Сектора Газа, это месячная зарплата.

С зарплатой (как и с работой) в Секторе Газа вообще большие проблемы. Сельского хозяйства в регионе толком нет - почти весь Сектор застроен городским кварталами, места для настоящих полей тут в принципе не существует. Лишь кое-где рядом с автотрассами ютятся грядки с клубникой или овощами. Какую-никакую работу дает море: рыбаки выходят за уловом каждое утро. Но, во-первых, почти два миллиона жителей региона одной лишь рыбной ловлей не занять. Во-вторых, и этот промысел приносит все меньше дохода из-за введенного соседними Израилем и Египтом запрета судам из Газы удалятся от береговой линии более чем на несколько морских миль. Разрешение на трудоустройство в Израиле получают считанные единицы, толком не влияющие на статистику занятости. В прежние годы можно было найти работу на цементных заводах или в аэропорту имени Ясира Арафата. Но большую часть заводских цехов и аэропорт уничтожили изральские ВВС, так как по данным разведки, там хранились ракеты, предназначенные для ударов по израильской территории, и другое оружие.

Военные операции Израиля буквально останавливают в регионе и экономическую, и социальную, и любую другую жизнь. Наполненная людьми, машинами, домашними животными в обычные дни, на время боевых действий Газа просто вымирает. Почти все население Сектора прячется в своих домах и квартирах. Улицы, рынки, магазины - пусты или почти пусты. Работают только самые смелые торговцы, к которым в редкие минуты затишья прибегают совсем немногочисленные покупатели, и таксисты, которым повезло договориться с иностранными журналистами. По сравнению с Ираком или Сирией, где даже в относительно тихих местах редкий водитель согласится работать меньше чем за 150-200 долларов в день, таксисты в Газе очень бюджетные. В среднем удается договориться за 40-50 долларов в сутки. С учетом того, что эта сумма распределяется на трех-четырех человек, помещающихся в автомобиле, траты на транспорт в Секторе Газа оказываются, вероятно, самыми низкими на всем Ближнем Востоке. Это при том, что работа водителем для репортеров тут не менее опасна, чем где-нибудь под Мосулом или Дэйр-эз-Зором.

Из всей большой семьи Махмуда постоянная работа есть только у него. Жена сидит с детьми, старшим из которых и самим пора бы куда-то устроиться, да некуда. Брат много лет трудился на стройке, но в какой-то момент начальство посчитало, что лучше возьмет на эту работу кого-то помоложе. Тем более, что долго искать замену не придется - в Газе за любой работой стоит очередь, ведь половина всего взрослого населения региона официально нигде не трудится. Выживают люди за счет гуманитарной помощи от международных организаций и правительств разных стран (включая Израиль), а также благодаря пособиям, выплачиваемым UNRWA - Ближневосточным агентством ООН для помощи палестинским беженцам.

Даже зарплаты госслужащим часто платят внешние доноры, вызвавшиеся из-за этнической или религиозной солидарности помогать палестинцам Газы. И когда у государств-спонсоров возникают проблемы, тут же страдают их клиенты в Газе. Так, когда в 2018 году Катар рассорился почти со всеми своими соседями по региону (формальным поводом для ссоры стал выкуп в миллиард долларов, заплаченный за захваченных джихадистами в Ираке в плен членов катарской королевской семьи) и оказался в настоящей экономической изоляции, клерки в Газе месяцами сидели без жалования.

Усугубляет ситуацию блокада, введенная в отношении Сектора Газа после победы ХАМАС на палестинских выборах в 2006 году. Тогда эта исламистская (в отличие от джихадистов, исламисты не нацелены на постоянную "священную войну с неверными"; термины "исламист", "исламистский" применяются к людям или организациям, декларирующим необходимость подчинения политической жизни исламу) группировка на вполне демократических выборах одолела годами удерживавшую власть на всех палестинских территориях мейнстримовую светскую ФАТХ. Мейнстримовую - потому что ФАТХ является признанной стороной мирных переговоров по вопросу урегулирования арабо-израильского конфликта, потому что признает право государства Израиль на существование, потому что лидеры ФАТХ безоговорочно принимаются руководителями не только арабских, но и западных государств, ну и главное, потому, что ФАТХ - уже несколько десятилетий играет первую скрипку в основном представительском палестинском органе - Организации освобождения Палестины (ООП). Более того, стоящий на светских националистических позициях ФАТХ - фактически и есть Организация освобождения Палестины.

Так, на тех самых выборах 2006 года ООП получила 50 мест в Палестинском законодательном совете, 45 из которых достались кандидатам от ФАТХ. Вторая по влиятельности партия ООП - маркситский Народный фронт освобождения Палестины - получила тогда только три места. И это при том, что на верхних строчках выборного списка марксистов стояла невероятно популярная и среди палестинцев, и среди европейских левых Лейла Халед - первая в истории женщина, принимавшая непосредственное участие в захвате гражданских самолетов. Она, кстати, до сих пор не разочаровалась в своем террористическом прошлом и настаивает на том, что тогда - в 1960-е - 1970-е - захват лайнеров был едва ли не единственным способом заставить Израиль и Запад сесть за стол переговоров.

Возможно, ФАТХ и Народный фронт освобождения Палестины получили бы больше голосов, слейся они в единую партию. Но это невозможно для ФАТХ, в первую очередь, потому что их марксисткие партнеры признаны Западом террористической организацией, и после слияния ФАТХ испортил бы свои отношения с Вашингтоном и европейскими столицами. Да и марксисты лишились бы поддержки от иностранных левых, влейся они в националистическую партию. Кроме того, в Народном фронте освобождения Палестины поругивали ФАТХ за излишний бюрократизм и непонимание чаяний простых палестинцев.

Все эти сложности внутри ООП и сыграли тогда, в 2006 году на руку ХАМАС.

До 2006-2007 годов у двух несоприкасающихся палестинских территорий - Западного берега реки Иордан и Сектора Газа - формально была единая общая администрация. В 1996 году палестинцы избрали свой первый парламент, а спустя десять лет - второй. ХАМАС (аббревиатура арабских слов, означающих в переводе Исламкое движение сопротивления) на тех выборах получил в полтора раза больше мест (74 кресла), чем ФАТХ и его союзники.

Заседания парламента проходили одновременно в Газе и Рамалле, депутаты из разных городов общались друг с другом по видеоконференции. Однако довольно быстро в отношениях между двумя главными партиями наметился раскол. ХАМАС, определенно пользовавшийся в тот момент поддержкой большинства жителей Сектора Газа, анонсировал масштабные сокращения чиновников и полицейских, многие из которых были ставленниками ФАТХ. Увольнению подлежали 40 тысяч из 50 тысяч полицейских Газы и целая армия клерков в самых разных министерствах и ведомствах.

Смысл в этом действительно был. Толпа полицейских толком не обеспечивала порядка на улицах и ХАМАС довольно быстро доказал, что дело не в количестве людей в форме, а в их мотивации. Уже через несколько недель после сокращения старых полицейских и набора новых, прошедших через строгий фильтр исламистской организации, уличная преступность заметно пошла на спад. Но реформа пришлась по душе далеко не всем. Попавшие под сокращение силовики и их единомышленники ответили на массовые увольнения попыткой убийства главы ХАМАС Исмаила Хании. Хания выжил, но покушение на него стало поводом для начала настоящей войны между двумя главными палестинскими партиями. Войны, которая унесла жизни более шести сотен человек и привела к установлению разной власти в разных частях Палестины. На Западном берегу тогда у руля оказались ФАТХ с союзниками, в Секторе Газа - ХАМАС. После этой войны влияние любых других партий групп в Секторе фактически оказалось сведено к нолю, всем верховодит группировка, объявившая главной своей целью уничтожение Израиля и построение на его месте исламского теократического государства. Собственно, после этого Израиль и ввел блокаду в отношении Сектора Газа, к которой вскоре присоединился и Египет.

Граница Сектора Газа с Египтом - совсем короткая, всего 12 километров. На этих 12 километрах действует один пограничный переход. Вернее, обычно он бездействует. Египетская сторона иногда целыми месяцами не пускает на свою территорию обитателей Сектора, ссылаясь то на неспокойную обстановку в самом регионе, то на активизацию бандитских групп уже в египетском Синае. И чем дольше погранпереход закрыт, тем больше зарабатывают контрабандисты, роющие и контролирующие тоннели, ведущие из египетского Синая в Газу. Вернее, не совсем в Газу. Газа - это лишь один из городов региона, пускай и очень древний, обладающий богатой историей. Например, именно в Газе библейский палач Самсон обрушил каменные стены на себя и своих врагов. Кроме собственно Газы, в Секторе расположено множество поселков и относительно крупные города Хан Юнис, Бейт-Ханун и Рафах. В окрестности последнего - самого южного из всех - и ведут тоннели контрабандистов. Через них переправляются мука, стройматериалы, мотоциклы, генераторы, запчасти для автомобилей. Говорят, даже узлы иранских ракет, которые обходными путями попадают сначала к синайским бедуинам, а уже потом - к ХАМАС. При желании можно заказать даже доставку американского фаст-фуда из приграничного египетского городка, который, так же как и его палестинский сосед-близнец, называется Рафах. Но это только для богатых - и так недешевые по местным меркам жареные ноги кентуккийских цыплят вырастают в цене вдвое после подземного путешествия. А вот алкоголь не купить ни за какие деньги. Все тоннели контролируются ХАМАС, который не пропустит в Сектор Газа ничего, запрещенного исламом.

Египетские пограничники время от времени устраивают рейды, отыскивая и уничтожая тоннели, но на смену засыпанным контрабандисты вскоре вырывают новые. Контрабандисты, кстати, в тех краях отчаянные - от их рук погиб не один египетский военный и полицейский. Кроме того, нынешние власти Египта считают, что именно из Газы в их страну проникают радикальные джихадистские идеи, что в итоге привело даже к образованию достаточно мощного филиала так называемого "Исламского государства" на Синайском полуострове.

Отношения официального Каира с Сектором Газа в последние десятилетия не отличались особой теплотой, хотя Египет и принимает в своих больницах палестинских больных и даже дает некоторым счастливчикам работу. Так, автор РБК-Украина встречал в египетском Каире выходца из Сектора, умудрившегося стать совладельцем конторы, организующей речные туры по Нилу и поездки к знаменитым пирамидам Гизы. Мужчина говорил, что регулярно переводит деньги своей семье, но ехать на родину не спешит - если вдруг погранпереход опять надолго закроют и он застрянет в Рафахе, бизнес понесет существенные убытки, ведь он сам занимается документооборотом и даже ведением бухгалтерии. И если он не сможет выполнять эти свои обязанности, бизнес-партнерам придется кого-то нанимать, теряя на этом деньги.

Краткосрочное улучшение отношений между Египтом и Сектором Газа пришлось на совсем недолгое правление Мохаммеда Мурси, избранного египетским президентом после революции 2011 года и свергнутого в ходе военного переворота 2013 года. Выходец из движения "Братья-мусульмане", Мурси искренне симпатизировал ХАМАС, который появился именно как палестинская ветвь египетских "братьев". По данным американского издания New Republic, в 2012 году Газа даже была готова заявить о своей независимости от Палестины, причем новое государство (в тексте даже фигурирует его название - Республика Газа), вроде бы, должно было быть тут же признано Каиром. Египетский президент Мохаммед Мурси, указывало New Republic, готов был снять блокаду с Сектора и помочь развитию его экономики. У этой затеи было много противников. Начиная с бедуинских племен Синая, которым снятие блокады грозило потерей контрабандных доходов, и заканчивая администрацией Западного берега, которая всячески старалась наладить отношения с ХАМАС. Но независимость Сектора не была провозглашена вовсе не потому, что этому мешали бедуины или Организация освобождения Палестины. История с Республикой Газа сошла на нет сразу после свержения Мохаммеда Мурси группой египетских генералов. Начав гонения на исламистов внутри своей страны, военные быстро свернули и газо-египетскую оттепель. В Газе начали было пытаться выстроить отношения с другой палестинской территорией - Западным берегом реки Иордан. Но там посчитали, что ХАМАСу от них нужны только деньги и ресурсы, а делиться политическим влиянием и, тем более, пытаться интегрироваться в общепалестинские институты, он вовсе не собирается. В итоге, Западный берег фактически присоединился к блокаде Газы, а политическое руководство ООП до сих пор опасается одностороннего провозглашения Сектором независимости.

Однако сейчас никакой единой Палестины не существует. Две ее составные части настолько непохожи друг на друга, насколько только могут быть непохожи теократические образования. на образование светское. (продолжение следует)