В Нидерландах начался судебный процесс по катастрофе Боинга MH17 на Донбассе летом 2014 года. Из четырех обвиняемых принять участие в суде решил лишь один, и то лишь через своих адвокатов. А сам процесс может затянуться на долгие годы. О том, как проходил первый день судебных слушаний и на что надеются родственники жертв катастрофы – в материале РБК-Украина с места событий.
"Катастрофа MH17 – это наше "одиннадцатое сентября", – говорит Антон Котте, представитель MH17 Disaster Foundation – организации, объединяющей родственников погибших в катастрофе Боинга. В июле 2014 года он потерял троих близких: сына Оскара, невестку Миранду и шестилетнего внука Ремко.
На территории мемориала жертвам той катастрофы, расположенном неподалеку от Амстердама, Котте показывает три именных дерева, которые он посадил в память о погибших. Такие же деревья есть у всех 298 жертв MH17, под некоторыми – закопан пепел от собранных на месте крушения останков. К некоторым деревьям прикреплены напоминающие о погибших вещи: спортивная медаль, фотографии, плюшевый мишка.
Открытый в 2017 мемориал, если смотреть на него с высоты, выполнен в форме траурной ленты. Его окружает кольцо подсолнухов – в память о том, что части разбившегося Боинга упали на подсолнечные поля Донбасса. Часть семен привезли с места падения самолета.
Посреди мемориала есть металлическая сфера, напоминающая летающую тарелку, на которую нанесены имена всех погибших. Рядом – небольшой прожектор, который дает луч света, направленный точно в сторону Украины.
"На каждую годовщину мы собираемся здесь и читаем имена всех 298 погибших. Потому что если мы не будем называть эти имена, то они просто забудутся. А в том самолете люди летели целыми семьями", – рассказывает Котте.
"Пять с лишним лет назад я сказал себе, что моя цель, моя миссия перед моими погибшими близкими – дойти до конца в этой истории, добиться выяснения всей правды, и нынешний судебный процесс – важный этап на моем пути к этой цели", – говорит Котте.
До нынешнего времени Россия категорически отказывается признавать свою малейшую причастность к катастрофе MH17. Взамен РФ на разных площадках продвигала и продвигает массу конспирологических версий: от того, что из "Бука" якобы стреляли украинские военные и до совершенно безумных теорий об антироссийском заговоре с участием британской, американской и израильской разведок.
Некоторые из этих теорий циркулируют и в нидерландском медиапространстве, но, как говорят собеседники РБК-Украина, доверия у широкой публики они абсолютно не вызывают.
Имидж РФ в Нидерландах понес тяжелый удар в связи с катастрофой Боинга, и Россия усугубила ситуацию дальнейшей агрессивной внешней политикой, вроде кибератак российских хакеров на нидерландские учреждения или покушения на Сергея и Юлию Скрипаль в соседней Великобритании.
На общественное мнение в Нидерландах влияет также системное нарушение российской властью прав человека, к чему здесь относятся очень чувствительно, говорит посол Украины в Нидерландах Всеволод Ченцов.
"Но у России и Нидерландов есть долгие исторические связи, начиная с Петра Первого, здесь активно работает российский бизнес, Россия регулярно организовывает здесь культурные мероприятия, проводит выставки и т.д.", – говорит Ченцов.
В посольстве вспоминают и о нидерландском референдуме 2016 года, на котором большинство голосов было отдано против подписания Соглашения об ассоциации Евросоюза и Украины – под влиянием активной медийной кампании местных евроскептиков. Но после референдума во многих нидерландских СМИ вышли большие расследования о тайной роли России в этих процессах, что также ударило по имиджу официальной Москвы.
Россия также заблокировала создание международного трибунала по катастрофе MH17, воспользовавшись своим правом вето в Совбезе ООН. Потому страны, граждане которых находились на борту сбитого самолета, а также Украина, согласились, чтобы дело рассматривал Окружной суд Гааги, по нидерландскому законодательству.
Обломки сбитого на Донбассе Боинга (фото: flickr.com/osce_smmu)
Расследованием обстоятельств дела занималась международная следственная группа (JIT), куда вошли представители Нидерландов, Украины, Бельгии, Австралии и Малайзии.
Они установили, что "Бук", из которого была выпущена ракета по Боингу, состоял на вооружении 53-ей бригады ПВО РФ, был перевезен из России на подконтрольную боевикам территорию, а после катастрофы вывезен назад в РФ.
Потому причастность высшего военно-политического руководства страны-агрессора к уничтожению самолета у следователей JIT сомнений не вызывает. Они оперировали различными доказательствами, от радиоперехватов переговоров боевиков и их российских кураторов до свидетельских показаний и фото из соцсетей.
Верификация всей собранной информации, в том числе из журналистских расследований проекта Bellingcat, была очень трудоемкой – поэтому судебный процесс и начался лишь спустя почти шесть лет после случившегося.
При этом следователи смогли завоевать доверие нидерландского общества – согласно соцопросам, около 95% нидерландцев одобряют работу JIT. Всего материалы уголовного дела насчитывают более 30 тысяч страниц.
Обвинения выдвинуты четырем людям: т.н. "министру обороны "ДНР" Игорю Гиркину (Стрелкову), офицеру ГРУ РФ Сергею Дубинскому ("Хмурому"), полковнику ВДВ Олегу Пулатову ("Гюрзе"), а также гражданину Украины, боевику Леониду Харченко ("Кроту").
Им вменяется преднамеренное уничтожение самолета, а также умышленное убийство, максимальное наказание по обеим статьям – пожизненное заключение. Следствие уверено, что Гиркин с тремя другими обвиняемыми были причастны к транспортировке "Бука", запуску ракеты и сокрытию следов преступления.
Вполне ожидаемо, никто из них в нидерландский суд не приехал. Но и тотального игнорирования процесса, на удивление, тоже не последовало. Олег "Гюрза" Пулатов обзавелся российскими и нидерландскими адвокатами, которые будут представлять его интересы.
Как говорит собеседник РБК-Украина, хорошо знакомый с ходом расследования, это понадобилось россиянам для того, чтобы получить легальный доступ ко всем материалам дела, и потом иметь возможность манипулировать полученной информацией.
Представители окружного суда Гааги рассказывают, что четырьмя фигурантами процесс не ограничится. По ходу дела прокуратура сможет выдвигать обвинения новым людям, причастным к уничтожению самолета: как тем, кто непосредственно нажимал на "кнопку", так и тем, кто отдавал приказы на высшем уровне.
Вероятно, для них понадобится другой уголовный процесс, но это решит суд. Ранее следователи уже заявляли о том, что в материалах дела проходит бывший "куратор" Украины в Кремле Владислав Сурков, который лично координировал боевиков на Донбассе, записи его перехваченных разговоров есть в распоряжении JIT.
Кроме того, 8 марта следователи пяти стран, входящих в состав JIT, договорились о продолжении работы параллельно с судебным процессом.
На данный момент едва ли не главная интрига дела: кого прокуратура собирается вызвать в качестве свидетелей. Ранее в JIT заявляли, что личности как минимум 13 людей, которые согласились давать показания, должны сохранить анонимность, в частности, того, кто лично видел запуск ракеты из "Бука". Общее количество свидетелей пока неизвестно.
К делу будут приобщены и показания боевика Владимира Цемаха, в 2014 году руководившего ПВО т.н. "ДНР" в городе Снежное, который, как считается, владеет очень ценной информацией об обстоятельствах катастрофы. В начале сентября прошлого года его передали России в рамках обмена, что фактически сделало невозможным допрос в нидерландском суде и вызвало острые дискуссии в самой Украине.
"В Украине необходимо провести дополнительное расследование роли Владимира Цемаха. Оно пока не зашло достаточно далеко, поскольку Российская Федерация потребовала его выдачи", – сказал во время первого судебного заседания прокурор Вард Фердинандуссе.
В нидерландском обществе, как рассказывает Пит Плюг из MH17 Disaster Foundation, многие также не поняли, почему Украина согласилась выдать Цемаха. В местных медиа эта тема получила огромный резонанс. Хотя лично Плюг понимает, что это было сделано для освобождения украинских политзаключенных, годами незаконно находившихся в российских тюрьмах.
Собственно процесс по делу о катастрофе малазийского Боинга начался в судебном комплексе Схипхол, который расположен рядом с одноименным аэропортом под Амстердамом. Это место было выбрано в связи с общественным резонансом и большим количеством родственников жертв, которые пожелали участвовать в процессе. Согласно регламенту, они смогут принимать активное участие в слушаниях, делать заявления и обращаться с ходатайствами. Предполагается, что в ходе процесса выступят не менее 49 родственников.
Первое заседание суда носило исключительно технический, предварительный характер, как это происходит и в украинских судах: объяснение общих деталей дела, перечисление участников процесса и пострадавших, вступительные речи обвинения и защиты и т.д.
Но кроме этого схожего было мало. И председательствующий на процессе судья Хендрик Стеенхаюс, и особенно прокуроры в своих выступлениях апеллировали не столько к сухим нормам уголовного права, сколько к тому, что катастрофа Боинга стала прежде всего огромной человеческой трагедией и горем для близких.
"Двое родителей, потерявших своего единственного ребенка описывали свое горе так: "Смерть стала для нас чем-то совершенно другим. Это больше не то, чего стоит бояться. И после того, как мы умрем, мы, возможно, снова будем вместе с нашей дочерью", – говорил прокурор Вард Фердинандуссе.
Его коллега Деди Вуй-а-Тсой очень долго поименно перечисляла имена всех 298 погибших при крушении самолета, в абсолютной тишине судебного зала.
Обломки сбитого на Донбассе Боинга (фото: flickr.com/osce_smmu)
Как констатировал судья, Гиркин, Харченко и Дубинский либо прочитали сообщения в мессенджерах и электронные письма с повестками в суд, либо дали понять, что они в курсе происходящего, дав соответствующие комментарии журналистам. Таким образом, отказ появляться в суде или хотя бы нанять команду адвокатов для представления своих интересов, как сделал Пулатов, был их сознательным решением.
Прокуроры же подчеркнули, что физическое отсутствие обвиняемых в зале суда или их отказ участвовать в судебном процессе не помешает установить правду в деле MH17 и вынести справедливый приговор.
"То, что обвиняемые, возможно, не понесут реального наказания в случае признания виновными – не повод отказываться от суда. Установить всю правду в этом деле – не менее важно, чем привлечь к ответственности. Тем более, неприкасаемый сегодня может предстать перед судом завтра", – сказал Фердинандуссе.
В свою очередь, защитники Пулатова пытались перевести внимание на то, что Украина тоже несет как минимум часть ответственности за происходящее – из-за того, что не закрыла воздушное пространство над зоной боевых действий.
"Есть очень много вопросов, на которые пока нет ответов. Например, почему Украина не закрыла свое воздушное пространство", – сказал адвокат Пулатова, Баудевен ван Эйк. По его словам, это потребует отдельного расследования.
Впрочем, ранее прокуроры рассказывали, что вопрос о воздушном пространстве, как и прочие обстоятельства происходившего на Донбассе в 2014 году – это не предмет нынешнего судебного процесса. И никакие действия или бездействие украинской власти не могут снять ответственность с тех, кто выпустил ракету по самолету или был как-то к этому причастен.
В любом случае, линия защиты стала в общих чертах понятна после первого судебного заседания: требовать проведения дополнительных расследований и экспертиз, и переводить внимание суда на вопросы, которые не имеют отношения к сути дела.
Украинских журналистов в этой связи больше всего интересовало, насколько подобные действия адвокатов могут затянуть рассмотрение дела. Ведь в Украине адвокаты часто успешно используют различные процессуальные хитрости, чтобы процесс стоял на месте годами.
Как рассказали прокуроры уже после окончания первого судебного дня, определенные возможности затянуть суд у обвиняемых есть – к примеру, если Гиркин, Харченко или Дубинский на каком-то этапе прекратят игнорировать процесс и пожелают в нем поучаствовать. Следовательно, им и их адвокатам понадобится определенное время для ознакомления с материалами дела.
Но откровенное злоупотребление правом на защиту в Нидерландах невозможно. Как разъяснила РБК-Украина представитель стороны обвинения Дигна ван Бутселар, пока что судья отвел защитникам время до 8 июня, для того, чтобы ознакомиться с делом и подготовить ходатайства.
Попросить, скажем, о многомесячной отсрочке и паузе в процессе адвокаты не смогут, им в любом случае придется озвучить хотя бы часть своих ходатайств. "Если судья озвучил конкретную дату, это означает, что все участники процесса не могут не принять ее во внимание", – сказала ван Бутселар.
Судебные заседания будут проходить до 13 марта включительно, далее – перерыв до 26 марта, еще одна неделя слушаний, и очередной перерыв – до 8 июня. Всего запланировано пять таких судебных недель, последняя из которых закончится 26 марта следующего года. Никаких гарантий того, что она окажется последней, нет, процесс, судя по всему, будет длиться дольше.
Но адвокаты родственников погибших уверены, что правда будет установлена, а преступники все же понесут наказание. Один из них, Питер Лангстрат, сказал в кулуарах судебного пресс-центра: "Сейчас обвиняемые находятся под протекцией российского режима. Но никто не знает, сколько этот режим будет существовать".