Валдис Домбровскис: Сейчас нет консенсуса по дальнейшему расширению Евросоюза

Вице-президент Еврокомиссии и еврокомиссар по торговле Валдис Домбровскис в интервью РБК-Украина рассказал о пересмотре Соглашения об ассоциации, перспективах получения второго транша макрофинансовой помощи и новой программе кредитования от ЕС, а также "Северном потоке-2" и перспективах членства Украины в Евросоюзе.

Украинская власть последние несколько месяцев активно пытается добиться от руководства Евросоюза признания европейской перспективы Украины. Другими словами – подтвердить, что Украина в обозримом будущем сможет хотя бы начать переговоры о вступлении в ЕС. Но пока что без особого успеха.

Как признал в разговоре с РБК-Украина Валдис Домбровскис, пока что политическая атмосфера внутри ЕС не способствует его дальнейшему расширению. Вместо этого еврокомиссар предлагает сосредоточиться на прикладных вещах, вроде дальнейшего выполнения Соглашения об ассоциации и секторального сотрудничества.

– Вы приехали в Киев для участия в саммите Крымской платформы. Запланированы ли у вас какие-то переговоры с представителями украинской власти по вопросам двустороннего сотрудничества?

– Да, я буду участвовать в саммите Крымской платформы, а также в мероприятиях в честь 30-летия независимости Украины. Кроме того, у меня запланирована встреча с премьер-министром сегодня вечером (интервью состоялось в воскресенье, 22 августа, – ред.), чтобы обсудить как макрофинансовую помощь Украине, так и другие вопросы. Также будет встреча с министром экономики и торговли.

И еще раньше сегодня я встречался с представителями антикоррупционных институций Украины – обсудить вопросы, связанные с поддержкой со стороны ЕС плане борьбы с коррупцией.

– Какие именно?

– Как вы знаете, со стороны ЕС мы поддерживаем развитие антикоррупционных институций, это традиционно важный пункт для предоставления макрофинансовой помощи. Была возможность переговорить с представителями антикоррупционных институций: что уже сделано, с какими проблемами они сталкиваются, какую поддержку ЕС может оказывать в дальнейшем.

– По вашему мнению, в последние год-два наблюдается позитивная динамика в плане борьбы с коррупцией?

– Нужно сказать, что в целом динамика позитивная. Антикоррупционная система усиливается, институции работают, многие вопросы налаживаются. Есть, конечно, и проблемные моменты, скажем, некоторые решения Конституционного суда, которые ослабляли эту систему.

– По НАБУ, например?

– Да. Со стороны ЕС мы будем продолжать следить за этими вопросами.

– Украина инициировала пересмотр торговой части Соглашения об ассоциации. Насколько известно, наша сторона уже подала пакет предложений и теперь ждет реакции Евросоюза. Когда может начаться непосредственно процесс пересмотра Соглашения, как долго могут продолжаться переговоры, по каким направлениям могут быть корректировки и изменения?

– Этот пересмотр проводится в рамках более широкой оценки первых пяти лет действия Соглашения об ассоциации. И совместно с украинскими институциями мы определили целый ряд дальнейших вопросов, по которым будем продолжать работу.

Что касается конкретно пересмотра торговых отношений, то такая заявка со стороны Украины поступила, насчет дальнейшей либерализации торговли со стороны ЕС. Мы сейчас этот вопрос рассматриваем.

– Президент Владимир Зеленский говорил, что к октябрьскому саммиту Украина-ЕС первый раунд переговоров по пересмотру должен быть завершен, и это, по его словам "задача-минимум".

– Это реалистичная оценка, что к саммиту первый раунд может быть завершен. Но консультации со странами-членами ЕС будут продолжаться, потому что многие из тех товаров, по которым Украина хочет дальнейшей либерализации, – это продовольственные товары.

И это для многих стран ЕС тоже важный вопрос. Уже сейчас за пять лет действия Соглашения Украина стала четвертым по величине экспортером продовольственной продукции в ЕС, то есть мы говорим об очень серьезных объемах торговли.

– Когда Соглашение готовилось, и уже после его подписания, говорилось о возможности компенсации Украине за потери в торговле с Россией. Но потом эта тема исчезла из повестки дня. Насколько актуален этот вопрос сейчас? Ведь страны-члены ЕС, когда они проходили этап ассоциации, получали достаточно серьезные компенсации, и не только в виде кредитов.

– Что касается Соглашения об ассоциации, то со стороны ЕС с самого начала была более обширная либерализация торговли. Договор с самого начала был ассиметричен. То есть ЕС дал большую либерализацию со своей стороны, чем Украина – со своей, с учетом разницы экономического развития и как инструмент поддержки для Украины, в том числе в связи с ее проблемами с Россией.

– Сейчас Украина и ЕС реализуют пятую программу макрофинансовой помощи на 1,2 млрд евро. Первый транш в 600 млн получен в декабре 2020 года. Когда можно ожидать поступления второго транша? Позиция ЕС состоит в том, что второй транш выделяется в зависимости от результатов переговоров с МВФ. А результат переговоров с МВФ возможен в сентябре.

– Действительно, программы макрофинансовой помощи со стороны ЕС связаны с программами МВФ, здесь надо этот вопрос скоординировать с ними. Что касается собственно макрофинансовой помощи, то все основные условия со стороны Украины выполнены. То есть это вопрос, каким образом происходят переговоры с МВФ. Программа макрофинансовой помощи ЕС заканчивается 14 сентября, до этого все решения должны быть приняты.

– А если до 14 сентября ответа от МВФ не будет, что тогда? 15 сентября программа заканчивает действие. Возможно ее продление на некоторое время?

– Продлить ее мы не сможем, там сроки очень четкие. Вопрос, каким образом скоординировать работу с МВФ, чтобы успеть выделить второй транш. И это я как раз буду обсуждать с премьер-министром и министром финансов.

– Когда был первый транш, то Украине пошли навстречу – тогда его выделили без оценки МВФ о выполнении программы. Такой вариант может повториться?

– Мы должны будем получить от МВФ какую-то информацию по оценке ситуации по выполнению программы.

– А планируется обсуждение вопроса о следующей программе?

– Пока такой заявки со стороны Украины не было. Думаю, сейчас важно закончить текущую программу.

Если есть доступные финансы по линии макрофинансовой помощи ЕС, если продвигается программа МВФ, а эти вопросы взаимосвязаны, также есть дополнительная аллокация специальных прав заимствования (СПЗ) от МВФ (выделение 2,7 млрд долл, – ред.), то я думаю, создаются хорошие условия для доступности финансов (размещение ОВГЗ в том числе, - ред.). Если все эти программы выполняются, тогда непосредственных краткосрочных проблем с финансированием госбюджета создаваться не должно.

– То есть вы не видите особой необходимости в новой программе?

– С учетом того, как развивается экономическая ситуация, какая доступность финансов, то к этому вопросу всегда можно вернуться.

– Условия прежних программ были достаточно жесткими. Туда входили вопросы, которые очень тяжело решались, например, по лесу-кругляку. Можно ли считать, что тема леса закрыта? Условием получения макрофина также было создание Бюро экономической безопасности. На днях назначили его главу и БЭБ должно заработать с 25 сентября. Как вы можете оценить выполнение этого условия?

– Сейчас не могу детально прокомментировать выполнение всех пунктов, но наша оценка – в общем Украина выполнила условия, связанные со вторым траншем макрофинансовой помощи. С этой точки зрения мы готовы продвигаться к следующим траншам, но надо координироваться с МВФ.

Что касается леса, то в Соглашении об ассоциации есть механизм, как рассматривать торговые споры. И в декабре прошлого года было арбитражное рассмотрение по этому вопросу. И было принято решение, что в принципе экспортный запрет на кругляк не соответствует Соглашению, поэтому должен быть отменен.

– Сейчас "Северный поток-2" – практически тема номер один. Можно ли ожидать, что если Германия применит к этому газопроводу Третий энергопакет ЕС, то Еврокомиссия это поддержит?

– Это было предложением со стороны Еврокомиссии, что все газопроводы, которые входят на территорию ЕС или выходят из нее, должны соответствовать условиям Третьего энергопакета. В том числе условиям по недискриминационному доступу к инфраструктуре.

Со стороны Еврокомиссии мы всегда давали ясно понять, что "Северный поток-2" не является проектом общего европейского интереса, не способствует достижению целей энергетической политики ЕС. Сейчас мы будем следить за декларацией США и Германии, и как будет обеспечиваться то, чтобы "Северный поток-2" не привел к проблемам для Украины как страны-транзитера. За этими вопросами мы будем продолжать следить.

– Во время визита в Киев канцлер Ангела Меркель заявила, что "Северный Поток-2" – это не российско-немецкий проект, это европейско-российский проект. То есть вы не согласны с этим?

– Что касается Еврокомиссии, то она неоднократно озвучивала, что это не проект общеевропейского интереса. Это очень ясная позиция Еврокомиссии.

– Как ЕС оценивает изменения закона о госзакупках, дающий преференции продукции с локализацией производства?

– Этот вопрос мы тоже уже поднимали с украинскими властями. Пока это только проект, но в таком виде, в каком он рассматривается сейчас, он не соответствует требованиям Всемирной торговой организации, в частности Agreement on Government Procurement (Соглашение о госзакупках), и Соглашению об ассоциации. Если проект будет принят в таком виде, то это будет нарушением Соглашения и может привести к новым торговым спорам.

– Так, может, откорректировать Соглашение в этой части?

– Как я уже говорил, законопроект также не соответствует и требованиям ВТО. Соглашение о госзакупках не позволяет вводить такого рода требования локализации. Если смотреть экономически, это также будет противоречить целям Украины лучше интегрироваться в цепочки поставок Евросоюза.

– Поговорим о перспективах более тесной европейской интеграции Украины в целом. Можно ли ожидать "дорожной карты" вступления в ЕС, с конкретными пунктами, выполнив которые мы сможем присоединиться к Евросоюзу? С этим к вам обращаются украинские власти, что вы можете им ответить?

– Со стороны ЕС мы поддерживаем работу Украины по более тесной интеграции в ЕС. Что касается вступления в ЕС, это в первую очередь политический вопрос, который должен единогласно быть поддержан всеми странами-членами – открытие новых переговоров о вступлении. И уже в рамках этого процесса переговоров появляется дорожная карта.

Но я не думаю, что это может быть вопросом ближайшего времени, с учетом политической динамики в ЕС. Этот вопрос надо сохранять в повестке дня, но в краткосрочной перспективе важно концентрироваться на максимальном использовании возможностей, которые дает Соглашение об ассоциации. В его рамках еще много всего можно сделать. Реализация различных мероприятий, предусмотренных Соглашением, де-факто будет способствовать процессу европейской интеграции.

– Правильно ли я понимаю, что в ближайшие 3-5 лет вопрос о запуске процедуры членства Украины в ЕС вряд ли будет поднят?

– Я так думаю, с учетом политической ситуации в ЕС, того как проходят вопросы по расширению, то да, думаю, что, к сожалению, это маловероятно в ближайшие годы.

– Поскольку в самом Евросоюзе нет консенсуса по вопросу расширения, то сейчас мяч, проще говоря, на европейской стороне, не на украинской?

– Думаю, вы правильно сформулировали, что сейчас нет консенсуса по дальнейшему расширению ЕС. Это касается не только Украины, но и других стран, которые проявляют интерес к вступлению в ЕС. Сейчас такого рода консенсуса действительно нет. Проходят переговоры с теми странами, с которыми процесс был запущен много лет назад.

– Балканы?

– Да, балканские страны. И там мы видим, что этот процесс проходит очень медленно, занимает много лет.

– Вы видите возможность того, что политическая атмосфера по вопросу расширения ЕС в перспективе нескольких лет может измениться, в пользу расширения?

– Конечно, может измениться. Что касается договора о ЕС, он предусматривает, что страной-членом ЕС может стать любая демократическая европейская страна. Поэтому принципиальных препятствий для этого нет. Если меняется политический консенсус, то в какой-то перспективе к этому вопросу можно вернуться.

– Кстати, мы подписывали Соглашение об ассоциации именно для перспективы того, что по его завершению будет ставиться вопрос о вступлении в ЕС.

– Насколько я помню, формулировка была в том, что ЕС "признает европейские устремления". И это признается Евросоюзом, но ЕС не готов был дать какую-то перспективу со своей стороны. Как и сейчас. Это не исключает, что в какой-то момент этот консенсус может появиться.

– В последние месяцы украинская власть стала очень активно требовать сближения с ЕС и особенно с НАТО: почему вы нас не пускаете, почему не даете дорожную карту и т.д.? По вашей оценке, такая гиперактивность может помочь, или это просто медийный шум?

– Процесс европейской интеграции – это не спринт, это марафон. И важно сохранять последовательность, направление движения, помнить, что может потребоваться много лет, это вопрос того, как правильно распределить силы.

– Какие у нас есть основные возможности для расширения сотрудничества, учитывая недавно подписанный меморандум о партнерстве в сырьевой отрасли?

– Что касается экономического сотрудничества, то сейчас как раз мы проводим пересмотр Соглашения об ассоциации: как оно внедрялось в первые пять лет и на каких направлениях надо концентрироваться в следующие годы.

Одно направление, которое тоже активно продвигается – это так называемый "промышленный безвиз" – соглашение ACAA (Соглашение об оценке соответствия и приемлемости промышленной продукции). Мы уже запустили процесс оценки возможностей заключения этого договора с Украиной, также мы смотрим, где можем дальше развивать более тесные экономические отношения.

Еще одно направление – телекоммуникации. Также дальнейшая торговая либерализация и ряд секторальных проектов по сотрудничеству в рамках таможни для облегчения таможенных процедур. То есть направлений довольно много.