Сергей Горбатюк: Рассмотрение дел Майдана в судах может затянуться на десятки лет

Пять лет назад в Киеве на Майдане Независимости началась малочисленная акция в поддержку евроинтеграции Украины. Студенческий протест перерос в настоящую революцию.

Нападения на митингующих, массовые убийства, побег экс-президента Виктора Януковича из страны. События той зимы легли в основу сотен уголовных производств объединенных под условным названием "дела Майдана".

Этим расследованием занимается ведомство в составе Генеральной прокуратуры, которое возглавляет Сергей Горбатюк. Изначально это был департамент специальных расследований. Но в рамках реформы из него вывели прокуроров, а следователей перевели в одноименное управление, с ними остался и Горбатюк. Он считает, что таким образом руководство ГПУ пытается получить возможность ручного незаконного влияния на "дела Майдана" и расследования против окружения Януковича.

О состоянии "дел Майдана" и конфликте с генпрокурором – в интервью РБК-Украина с Сергеем Горбатюком.

- Если говорить в абсолютных цифрах обо всех делах Майдана, сколько у вас подозреваемых, задержанных и осужденных?

- Подозреваемых всего 438 человек по всей территории Украины. Это и правоохранители, и "титушки", и активисты Майдана. Конкретно по киевским эпизодам у нас 297 подозреваемых, в розыске где-то 101 человек. Под стражей сейчас 12 человек - те, кто под следствием и в суде: пятеро "беркутовцев", экс-начальник киевского управления СБУ, командир роты харьковского "Беркута" и несколько "титушек". Из числа 52 осужденных реальный срок лишения свободы получило девять "титушек".

- Уже прошло пять лет с 30 ноября 2013 года, когда силовики разогнали студентов на Майдане. Как обстоит ситуация с расследованием этого преступления?

- К сожалению, у нас на сегодняшний день нет ни одного приговора тем лицам, которым предъявлено подозрение или обвинительный акт в суде именно по этим событиям. Бывший президент страны Виктор Янукович подозревается в организации разгона митинга и применении силы сотрудниками милиции. Также подозреваются бывшие секретарь СНБО, его заместитель, министр внутренних дел, начальник киевской милиции, его заместитель, начальник управления общественной безопасности.

Что же касается обвиняемых, дела которых суд уже рассматривает по существу, то их 21 человек, в том числе бывший глава КГГА, четыре командира "Беркута", командир роты и рядовые "беркутовцы". Им инкриминируется непосредственно избиение митингующих или фальсификация рапортов и протоколов об админправонарушениях протестующих, о якобы их сопротивлении.

- Вы смогли установить хронологию событий, как и почему произошло избиение митингующих 30 ноября?

- Связи и последовательность событий установлены и отображены в сообщении о подозрении. Единственное, с учетом бегства организаторов, большинство доказательств организации разгона непрямые, что предполагает продолжение работы в уточнении обстоятельств событий. Установлено, как развивались события, начиная с вечера 29 ноября 2013 года, как объявлялось о прекращении митинга, как завозили оборудование, где собирались начальники подразделений, а также как создавалась провокация для разгона под завоз елки.

Там находилось достаточно "беркутовцев", чтобы без насилия решить ситуацию с установкой елки, но нужен был именно насильственный разгон и формальный повод для этого. На сам Майдан заходило 200 "беркутовцев", а на периметре вместе с бойцами внутренних войск было несколько тысяч силовиков. Зачистку проводили силами киевского "Беркута".

"Бывший президент страны Виктор Янукович подозревается в организации разгона митинга и применении силы сотрудниками милиции". (Владислав Красинский, РБК-Украина).

- Волынский "Беркут" принимал активное участие в противостоянии с "майдановцами". Киевскую ОГА недавно возглавил бывший начальник волынской, а потом и киевской милиции Александр Терещук. Он не должен быть привлечен к ответственности?

- Одновременно нужно понимать грань между выполнением приказа и выполнением заведомо незаконного и преступного приказа. Правоохранители разных регионов откомандировывались в Киев для выполнения формально законных приказов – охрана общественного порядка. А вот совершались ли при этом преступления, и было ли это по приказу тех, кто отправлял, или руководства на месте – это необходимо доказывать.

На сегодняшний день представителям волынского "Беркута" не сообщалось о подозрении в совершении преступлений во время Майдана. По событиям в Луцке тогда было несколько уголовных дел. Была ситуация, когда депутатов облсовета не пускали в здание, где они собирались проголосовать в поддержку Майдана. Видео показывает, что тот же Терещук приказал пропустить.

Потом был эпизод, когда митингующие зашли в обладминистрацию, сняли портрет Януковича и бросили в урну. Дело расследовали по статье хулиганство, избирали меру пресечения, но никого не арестовывали. По этим фактам расследовались уголовные дела прокуратурой Волынской области, но в последствие они были прекращены.

На сегодняшний день не получено данных, позволяющих подозревать Терещука в совершении преступлений, в том числе отдаче преступных приказов. Освобождение же его или иных лиц от предусмотренной законом люстрации, когда это допускается законом - это скорее моральная ответственность, которую берет на себя президент.

К закону о люстрации есть много замечаний, что влияет на качественную составляющую ожидаемых от его реализации ожиданий. В первую очередь, люстрация должна была происходить по результатам служебных расследований в каждом государственном органе. Это не позволило бы уволенным надеяться на восстановление в должности. А судя по количеству исков, в том числе и в Европейский суд по правам человека, такие надежды у них есть и они не пустые.

- В Хмельницком был эпизод, когда сотрудник спецподразделения "Альфа" СБУ открыл огонь по митингующим, собравшимся под управлением, из пулемета. Погибла женщина. Что с этим делом?

- По версии следствия, огонь велся из ручного пулемета. Человек, подозреваемый в применении оружия, до сих пор работает в СБУ. Сначала дело вела военная прокуратура, которая прекратила расследование в отношении руководителя и установила "факт", который ничем не подтверждается, что стрелять могли сами протестующие. Якобы неизвестный пронес пулемет в пристройку, сделал выстрелы и незаметно ушел.

Узнав об этом, мы, как подразделение, отвечающее за координацию всех расследований преступлений во время Майдана, это дело изучили и передали военным прокурорам наши рекомендации. Они кивали, что все сделают, но в итоге сделали еще хуже. Потом по нашей инициативе генпрокурор передал расследование в наше управление, за год мы собрали доказательства и сообщили о подозрении этому бойцу. И это при том, что военные следователи потеряли пулю – очень важное доказательство, которое содержало необходимые для экспертного исследования следы. Того, кто потерял пулю, только лишили премии на месяц, хотя тут скорее должна быть уголовная ответственность.

Сначала генеральный прокурор возмущался, что "альфовцу" в его профессиональный праздник - день "Альфы", сообщили о подозрении. Но потом, в августе 2018 года, Луценко вынес постановление о передаче производства обратно в военную прокуратуру. Это незаконное, неприкрытое вмешательство генпрокурора в расследование. После нашего обжалования и шума в СМИ он вернул дело нам, но поставил надзирать за ним военных прокуроров.

На сегодняшний день существуют признаки затягивания расследования со стороны военной прокуратуры. Учитывая, что боец не является на вызовы, он объявлен в розыск. Следователь подготовил ходатайство о задержании и доставке этого бойца. Но военные прокуроры более полутора месяца не принимают решение по этим материалам.

- У вас забрали ряд дел по окружению Януковича, часть из них - в военную прокуратуру. Вы следите за ходом расследования, есть прогресс?

- У нас забрали дело Александра Клименко (экс-министр доходов и сборов, - ред.), "вышки Бойко". В действиях руководства ГПУ просматривается определенная избирательность, которая не имеет ничего общего с требованиями УПК Украины. Одних привлекают, других – нет. Так же и с "вышками Бойко". Мы шли к главному фигуранту, сообщили об этом генпрокурору, он забрал дело и теперь это уже "вышки Кацубы" или "вышки Бакулина".

Дело Николая Злочевского (экс-министр экологии, - ред.) тоже у нас забрали. Он вообще уже не подозреваемый. Виноват, согласно сообщениям СМИ, теперь бухгалтер. Дело по подозрению Ставицкому (экс-министр энергетики Эдуард Ставицкий, - ред.) также осенью 2016 года было передано от нас в другое управление.

- Что с делом об убийстве черкасского журналиста Василия Сергиенко, произошедшее весной 2014 года? Генеральный прокурор говорил, что к этому делу может быть причастен народный депутат Геннадий Бобов...

- В конце прошлого года по настоянию активистов, когда стало понятно, что расследование по поводу заказчика не идет, производство по этому факту было передано в наше управление. Расследование активно проводится, выдвинуты дополнительные подозрения исполнителям.

"В действиях руководства ГПУ просматривается определенная избирательность, которая не имеет ничего общего с требованиями УПК Украины". (Владислав Красинский, РБК-Украина).

- Одна из главных сил, которая выступала против Майдана – "титушки". Одного из предводителей – Юрия Крысина, уже осудили и отправили в тюрьму. Но адвокаты добились, чтобы его вернули в киевское СИЗО для участия в заседаниях по другому делу. Что сейчас с делами против Крысина?

- По избиению журналиста Вячеслава Веремия, которое предшествовало убийству, Апелляционный суд осудил Крысина на пять лет. По этому приговору он отбывает наказание. За убийство его не судят, дело было прекращено в 2014 году. Только сейчас по жалобе потерпевших суд отменил постановление о прекращении дела. Также в Дарницком суде проходит слушание по обвинению в похищении "майдановцев". Кроме того, мы расследовали нападения группы "титушек" под руководством Крысина на заправки уже в 2016 году, обвинительный акт уже в суде.

- "Титушка" Сергей Чемес недавно начал давать показания в суде против второго человека в этой иерархии - Александра Волкова. Насколько они ценны, как вам удалось его разговорить и обеспечить охрану?

- Давал он эти показания и на следствии, это работа прокуроров и следователей. Это единичные случаи, когда человек решил раскаяться и рассказать правду. С Чемесом заключено соглашение, оно не подлежит разглашению. Также приняты предусмотренные законодательством необходимые меры к его защите.

- Мы с вами последний раз виделись, когда арестовали Ивана Бубенчика. Этот человек ранее заявлял, что он убивал "беркутовцев" на Майдане 20 февраля 2014 года, в день массовых убийств на Институтской. Группу ваших прокуроров, которая занималась делом Бубенчика, перевели под личное руководство заместителя генпрокурора Анжелы Стрижевской. Как это вообще происходило? И где сейчас Бубенчик?

- Закон говорит, что можно менять старшего группы прокуроров или следователей исключительно в тех случаях, если установлена неэффективность расследования. Чтобы сказать, что оно неэффективно, нужно хотя бы дело изучить. Следователь и прокурор собрали достаточные доказательства для подозрения человека в причастности к преступлению.

Никто не обвинил их в том, что это сделано с какими-то процессуальными нарушениями. Просто генпрокурор захотел и поменял старшего группы прокуроров. После этого безосновательно было изменено подозрение, уменьшено количество эпизодов и изменено ходатайство по мере пресечения, вместо содержания под стражей – домашний арест. Суд в конечном итоге отдал подозреваемого на поруки народным депутатам.

На сегодняшний день он находится под поручительством. Сроки следствия продлеваются, проводятся дополнительные экспертизы, расследование идет к завершению. Но незаконное изменение группы прокуроров – это вмешательство в расследование. Со стороны руководства ГПУ тут присутствуют признаки преступления.

На сегодняшний день по моим заявлениям о вмешательстве генерального прокурора в разные расследования суд обязал НАБУ зарегистрировать два уголовных производства: по влиянию на непринятие процессуальных решений в деле по подозрению Елены Лукаш (экс-министр юстиции, - ред.) и по препятствованию расследованию преступлений возле Хмельницкого СБУ.

- Какая ситуация в деле о расстреле Майдана?

- Часть эпизодов по этому делу слушается в суде. Работа продолжается, в том числе мы заканчиваем следственные эксперименты. "Беркутовцам" инкриминировано совершение преступления совместно с неустановленными лицами. По делу о расстрелах 20 февраля под стражей в суде находятся пятеро "беркутовцев" и под следствием – недавно задержанный снайпер, боец внутренних войск.

В тот день в районе Кабмина и АП были еще снайперы СБУ, УБОПа, УГО, которые находились на крышах. На сегодняшний день не получено данных о применении ими оружия и получения ранений протестующими. Также в "черной роте" "Беркута" был штатный снайпер, его СВД (снайперская винтовка Драгунова, - ред.) была вывезена из полка и с другим оружием разрезана. Ее остатки были найдены на Жуковом острове. У нас было несколько пуль, пригодных к идентификации оружия. Пули изымали из тел потерпевших или из разных предметов на улице, а также передавали люди, которые их находили.

- Спустя пять лет, когда решили строить музей Небесной сотни, оказалось, что нужно еще закончить следственные эксперименты на Институтской. Почему не успели за это время?

- Большинство следственных экспериментов было проведено в 2014-2015 годах в порядке сбора доказательств в деле по подозрению "беркутовцев" в расстреле на улице Институтской. Потом появлялись дополнительные видеозаписи, свидетели, фотографии – проводились новые эксперименты. Но чтобы все максимально соответствовало обстановке на Майдане, которая была 20 февраля, они проводились поздней осенью или ранней весной. Мы в процессе, стараемся закончить до конца года.

- В президентском рейтинге сейчас лидирует Юлия Тимошенко. Вы были следователем по делу, где она обвинялась в растрате "киотских денег". Не боитесь мести, если она придет к власти?

- Дело было объединено с производством по растрате при закупках машин для сельской медицины. После предъявления обвинения в декабре 2010 года, в январе я руководству доложил, что не вижу состава преступления в этих производствах. После этого дело было передано другому следователю, и он уже его заканчивал. Два или три года шло ознакомление, а уже в мае 2014 года оно было прекращено.

В таких случаях в отношении себя я пользуюсь принципом, что если действуешь по закону, то бояться нечего. Но если придет тот, кто не дружит с законом, тогда включаются совсем иные критерии для решения о наказании за те или иные действия. А это уже преступление. Повторюсь, если ты действуешь по закону, то ты защищен от любой власти.

- Если Тимошенко придет к власти, следующим генпрокурором может стать Сергей Власенко. Вы сможете работать под его руководством?

- Не знаю. Лично я с ним знаком, встречались на телеэфирах. Но, опять-таки, здесь не имеют значения никакие личности. Тут вопрос в том, чтобы тот, кто будет генпрокурором, действовал по закону, хотел менять и менял существующую извращенную систему работы правоохранительных органов. Системы, когда все зациклено на субъективной, идущей вразрез с законом, воле руководителя. Это проблема не только прокуратуры, но и Министерства внутренних дел, Службы безопасности, налоговой и многих государственных органов.

На должность генпрокурора подходит тот, кто будет отстаивать принципы очищения правоохранительных органов от такой скверны и работать в соответствии с требованиями закона. Наши сотрудники готовы с таким человеком работать. Я вначале хоть и с сомнением, но считал, что человек, не имеющий юридического образования, тоже может принести пользу, если избавит орган от внешнего влияния и коррупции внутри.

- Юрий Луценко избавил?

- Нет, конечно. Было какое-то ожидание, но оно закончилось примерно через неделю, когда нам пришел сфальсифицированный протокол совещания при ГПУ. Я на нем присутствовал, там вообще не обсуждалось дело Клименко, а в протоколе написали, что генпрокурор заслушал дело о подозрении Клименко, признал расследование неэффективным и передал его в военную прокуратуру.

"По делу о расстрелах 20 февраля под стражей в суде находятся пятеро "беркутовцев" и под следствием – недавно задержанный снайпер, боец внутренних войск". (Владислав Красинский, РБК-Украина).

- Ваш департамент реорганизовали в управление специальных расследований. Вы получили логическое обоснование такого решения генпрокурора?

- Это произошло из-за того, что руководство ГПУ желало получить рычаги влияния на, по его мнению, неуправляемое подразделение, а фактически – подразделение, сотрудники которого противодействуют незаконному вмешательству в расследование дел или же их фактическому уничтожению.

Это вписывается в череду действий руководства, связанных с желанием найти основания для увольнения меня с должности. Это делается посредством проверок департамента, привлечения меня к дисциплинарной ответственности и регистрации уголовных дел. Разделение департамента – это способ дополнительного влияния на прокуроров, то есть лиц, которые принимают важные решения в уголовном процессе.

Кроме того, реорганизация повлекла много бюрократических сложностей. Объяснения руководства, что это было необходимо в рамках выполнения закона о предотвращения коррупции, не выдерживают критики, так как, во-первых, осталось ряд подразделений ГПУ, которые продолжают соединять функции следствия и процессуального руководства. Во-вторых, коррупционных фактов за время работы департамента не зафиксировано. В-третьих, два года назад департамент был создан по инициативе Луценко.

Наше управление уже длительное время проводит расследования без всякой поддержки. У нас нет необходимой и достаточной помощи ни от МВД, ни от СБУ, ни от собственного руководства. Получаем информацию, что операм дают указания управлению спецрасследований не помогать. Но есть часть сотрудников, которые все же пытаются действовать по закону и что-то делать для расследований, несмотря на такую ситуацию. Открыто разве что НАБУ помогает. Сотрудничаем в деле "черной бухгалтерии", также они помогают при проведении отдельных следственных действий в делах о преступлениях во время Майдана.

- У вас остался год, чтобы завершить расследование дел Майдана. Вы должны будете потом передать их в Государственное бюро расследований? Смогут ли они закончить то, чем вы занимались четыре года?

- Если не будет изменений в законодательство, следователи прокуратуры смогут расследовать дела до 20 ноября 2019 года, после чего закон обязывает их передать. Другого варианта в законодательстве нет, хотя директор ГБР Роман Труба заявляет, что не будет принимать "старые" дела.

Но главная проблема как раз и звучит в вашем вопросе. Парламент, руководство государства и правоохранительных органов не создают необходимые условия для окончания расследований. Потому следователи должны думать, как успеть в рамках созданных преград и искусственно ограниченных сроков заканчивать расследования. Конечно, определенная часть расследований будет закончена, но с учетом объема дел и отдельных нераскрытых преступлений, работы еще очень много.

- Если вам дадут возможность закончить дела Майдана, сколько понадобится времени?

- В СМИ говорят о "большом деле Майдана". Но это не совсем правильно, так как расследуется более 4100 преступлений, объединенных по эпизодам разгона студенческого Майдана, событий на Банковой, расстрелов 18-20 февраля и других. Подозрение в организации большинства этих преступлений выдвинуто бывшему президенту Украины и ряду высших должностных лиц. Если кратко, то подозрение формулируется следующим образом: Янукович подозревается в том, что он при помощи своего окружения препятствовал мирным собраниям в форме избиений на улицах, привлечения и координации "титушек", запугивания активистов через уголовное преследование и аресты.

Это отдельные эпизоды. Они делятся на еще более мелкие. Например, конкретный силовик избил митингующего во время штурма такого-то числа. Эти эпизоды передаются в суд, и результат может быть быстрым. Некоторые приговоры уже есть. Остальные находятся долгое время в судах. Но это уже ответственность, в первую очередь, судов. Но так как идут многие судебные процессы, неизвестно когда будет поставлена точка.

В общем, однозначно по срокам ответить нельзя. Надо к тому же иметь ввиду, что если направлять в суд дело по обвинению Януковича и иных организаторов по всем эпизодам, то с нашим законодательством, если его качественно не изменить и не улучшить работу судов, это рассмотрение может затянуться на десятки лет.