Отвела ли Россия войска от украинских границ, зачем их туда стянули, как Украине побороть контрабанду, когда появятся "паспорта вакцинации" для путешествий и как российских артистов вносят в "черные списки" – в интервью РБК-Украина рассказал глава Государственной пограничной службы Сергей Дейнеко.
– Начнем с наиболее горячего события последних нескольких недель (интервью было записано 27 апреля, – ред.) - непонятного скопления российских войск у украинских границ и в оккупированном Крыму. По данным Генштаба, страна-агрессор стянула к границе почти 100 тысяч военных. Министр обороны РФ в свою очередь утверждает, что уже начался отвод этих войск от границ Украины. Можете ли вы подтвердить эту информацию? Или, наоборот, они там так и остаются?
– Вся наша страна действительно последний месяц с большим вниманием наблюдала за процессом перемещения подразделений и частей ВС РФ в непосредственной близости к нашим границам, а также на территории временно оккупированной АР Крым, на оккупированных территориях Донецкой и Луганской областей.
После анонсированного заявления министра обороны РФ Шойгу о том, что с 23 апреля они начнут отвод войск, действительно, наша разведка наблюдает, что процесс этот частично начат. Однако утверждать, что все войска будут выведены, на мой взгляд, еще рано. Мы за этим процессом будем очень внимательно наблюдать и, конечно, информировать общественность.
– Где именно уже начался отвод по данным разведки?
– На данный момент мы видим этот процесс на территории временно оккупированного Крыма.
– Но была информация и даже опубликованы фотоснимки развернутых военных лагерей РФ у восточной границы Украины, в частности в Воронежской области. Что там происходит?
– Что касается тех полевых лагерей в Воронежской области, то мы никакого движения там пока не видим.
– То есть они там остаются?
– На данный момент да.
– Именно в отношении войск в Воронежской области звучала достаточно тревожная информация, в частности, о переброске ракетных установок "Искандер". По вашим данным, все силы и средства РФ на этом направлении еще не отведены?
– По состоянию на сейчас никакого отвода войск из лагерей вблизи Воронежа и города Богучар в Воронежской области мы не наблюдаем.
– По вашему мнению, что это все было со стороны России? Все эти скопления войск, маневры вдоль границы. Это было банальное запугивание, демонстрация силы или реальная подготовка к каким-то действиям, которые были отменены только из-за давления мировой общественности?
– Это был очередной элемент гибридной войны. На мой взгляд, эти учения были использованы РФ именно для демонстрации силы Украине, оказания давления на военно-политическое руководство нашего государства и, конечно, на наших международных партнеров, которые активно поддерживают Украину на ее пути к миру.
– То есть, по вашему мнению, это была лишь демонстрация? Россия не ставила цели провести точечные, локальные боевые операции?
– Очень трудно заглянуть в голову главе РФ. Истинную цель, я думаю, даже он не понимает. Но, конечно, такое количество и военных, и оружия в любой момент могли получить команду и начать вооруженную агрессию на территорию Украины.
– По мнению экспертов, ударная группировка войск РФ, которая могла бы провести наступательные операции, формировался на территории Крыма. Вы согласны с этим?
– Мы можем лишь констатировать факты о сосредоточении в том или ином месте определенных группировок ВС РФ. Мы можем также кое-что видеть и кое-что слышать, но знать стратегические замыслы военно-политического руководства РФ, к сожалению, мы не можем. Чисто теоретически такая возможность существует, эта группировка может начать вторжение на территорию Украины с территории временно оккупированного Крыма.
– До сих пор может? Потому что вы же отметили, что на этом направлении как раз начался отвод.
– Отвод начался. Но ведь до этого было и наращивание тех сил, которые уже были. Вы же понимаете, что нельзя одномоментно вывести такое количество военнослужащих, такое количество оружия и военной техники.
– Как насчет угрозы с других направлений? В частности, со стороны нашего северного соседа – Беларуси и со стороны Приднестровья. Там не было такого накопления российских войск?
– Критического накопления там не происходило.
– Как Украина отреагировала на действия России? К примеру, была ли усилена охрана границы, возможно, усилена разведка?
– На мой взгляд, все чиновники отреагировали так, как должны были реагировать. Президент проводил переговоры с международными партнерами. К этой работе активно присоединился Офис президента и министр иностранных дел. Наши военные, я имею в виду Генштаб ВСУ, проводили свои мероприятия. Все составляющие сил безопасности и обороны занимались своей работой. В том числе и ГПСУ, которая усилила охрану границы как на границе с РФ, так и на границе с Беларусью.
– Хотел еще спросить насчет морского компонента защиты украинской границы. Во время этих учений Россия перебросила в Черное и Азовское моря чрезвычайно большое количество кораблей, например, Каспийскую флотилию. Сейчас они остаются в этом регионе, происходят ли с их стороны провокационные действия в сторону наших судов?
– Наша морская охрана постоянно присутствует в Азовском и Черном море, наши корабли и катера ежедневно выходят для выполнения задач в море. Мы отслеживаем все движения судов противника. У нас работает система освещения надводной обстановки и посты технического наблюдения.
Я бы не сказал, что корабельно-катерний состав Каспийской флотилии создавал угрозу для кораблей и катеров морской охраны. Я не готов сказать, происходило ли это по отношению к кораблям ВМС, но непосредственно к нашему корабельно-катерному составу провокаций не было.
– Россия объявила о перекрытии подходов к Керченскому проливу на длительное время. Несет ли это угрозы для Украины, военного плана или экономического?
– Это очередной элемент гибридной войны, это опять же демонстрация силы нашим противником и грубое нарушение норм международного морского права со стороны государства Россия.
– Но, насколько я понял, они фактически запретили проход иностранных военных судов через Керченский пролив?
– Да, военных и выборочно невоенных государственных судов.
– То есть присутствует опасность, что РФ может не пропустить, например, иностранное торговое судно, которое идет в украинские порты?
– Вы, думаю, слышали выступление президента РФ, где он говорил про "асимметричные действия" и о том, что Россия будет сама устанавливать "красные линии". Поэтому, о чем вообще можно вести речь, комментируя действия России.
– Интересно, может ли Украина ответить на эти "красные линии" России? Достаточно ли у нас сил и средств для сдерживания агрессора?
– Вы же видите, что происходит в Украине с ноября 2013 года. Если бы народ Украины хотел быть частью системы под названием РФ или Российская империя, то он бы уже давно сдался на ее милость и выполнял бы роль ее холопов. Я уверен, что наш свободолюбивый народ никогда на это не пойдет. Сил у нас достаточно. Но мы нуждаемся в более весомой поддержке наших международных партнеров, в том числе стратегических, это Украине не помешает.
– Вы говорите о поставках оружия и военной техники? Что именно вы имеете в виду под "более весомой поддержкой"?
– Поддержка может быть и дипломатическая, и военная. Военная может быть не только в виде летального оружия, а также и проведение различных учений с участием международных партнеров и их инструкторов.
Да, они уже очень сильно нам помогают, но сейчас мы имеем совсем другую ситуацию, чем та, в которой Украина оказалась в 2014 году. Тогда, например, мы четко понимали, что Беларусь является нейтральным государством, а сейчас она фактически полностью под протекторатом РФ. Тогда Крым был только аннексирован и там не было такой мощной концентрации воинских частей и подразделений РФ как сейчас.
Крым превращен в мощную военную базу, в том числе и военно-морскую, потому что мы наблюдаем значительное как увеличение корабельно-катерного состава береговой охраны Пограничной службы ФСБ, так и военно-морского флота страны-агрессора.
Конечно, нельзя сравнивать РФ и Украину в боевых способностях: у нас разная численность населения, разная численность вооруженных сил. Но у нас есть непобедимый дух украинского народа, есть стремление к независимости. Мы на своей земле.
– Вы упомянули о Беларуси. Режим самопровозглашенного президента этой страны господина Лукашенко периодически заявляет о каких-то поставках оружия, техники и переправке "боевиков" из Украины.
– Даже не хочу это комментировать. На моей памяти такое было минимум три раза за последние два года, когда лично Лукашенко заявлял, что в Беларусь с территории Украины попадает оружие незаконно. Ни в одном из случаев эта информация ничем не была подтверждена.
Я официально обращался к своему визави – главному пограничному уполномоченному Республики Беларусь, и никаких объяснений или фактов мне приведено не было. Я считаю, что вообще на это не нужно обращать внимание. Охрана границы на белорусском участке усилена, но я угроз на данный момент там не вижу.
– Недавно произошел случай нарушения нашего воздушного пространства. В середине марта российский вертолет залетел на нашу территорию в Сумской области. Тогда в обществе озвучивалось определенное непонимание, почему мы не сбили воздушное судно страны-агрессора, которое нарушило нашу границу. Объясните, почему, действительно, мы никак не отреагировали на это нарушение? И вообще часто ли российские самолеты и вертолеты залетают в наше пространство?
– Я объясню это для аудитории. Во-первых, вертолет залетел на территорию Украины на расстояние около 50 метров, находился на нашей территории менее одной минуты. Для того, чтобы сбить вертолет, нужен переносной зенитно-ракетный комплекс. У нас не все пограничные наряды имеют на вооружении переносной ЗРК.
К тому же я бы хотел сначала посмотреть на тех "диванных воинов", которые призывают сбивать такие вертолеты, а затем на их реакцию, когда бы Россия начала полномасштабную открытую вооруженную агрессию в ответ на "грубо сбитый бандеровцами вертолет, потерявший ориентировку и случайно залетевший на 50 метров".
Во-вторых, у нас граница с Россией не демаркирована. А если наш военнослужащий ошибся? Это ведь вполне возможно, да? Потому что есть человеческий фактор и граница, напомню, не демаркирована. А это могло быть провокацией, чтобы начать войну. Кто бы нес эту ответственность? Поэтому мы вынуждены очень взвешенно относиться ко всем своим действиям.
Каждый пограничник, который выходит на охрану границы, а особенно на российском участке, должен иметь железную выдержку. Именно об этом я постоянно говорю своим подчиненным. Только в случае 100% уверенности, что на территорию Украины зашла бронетехника, зашло вооруженное подразделение ВС РФ, только тогда мы применяем оружие и уничтожаем его. Я вам даю гарантию, что в таком случае агрессор будет уничтожен.
Относительно того случая с вертолетом, то мы направили письмо российским пограничникам, проинформировали руководство ВСУ, проинформировали все заинтересованные министерства и ведомства. Правда, позиция России всегда одинакова – "их там нет" и "этого не было". То есть факт пересечения границы они не подтвердили.
– А лично ваше мнение какое, это была провокация или действительно вертолет потерял ориентировку?
– Трудно сказать. Действительно, мог банально быть человеческой фактор, а, возможно, и нет.
– Часто ли российские самолеты и вертолеты "теряют ориентировку" и нарушают воздушное пространство Украины?
– В прошлом году не было ни одного такого случая. В этом году мы имели один случай такой в Сумской области и один случай в Луганской области. Отмечу, что за воздушным пространством мы наблюдаем совместно с подразделениями ВСУ.
– Когда этот второй случай произошел?
– Буквально через три недели после инцидента в Сумской области. Также вертолет залетел, но маленький, легкий. С помощью радаров трудно подтвердить факт пересечения линии границы, хотя наши подчиненные утверждают, что это точно было. А риторика русских такая же – их наряды ничего не видели, подтвердить не могут.
– Как происходит взаимодействие в этом вопросе между пограничниками и ВСУ на практике?
– Мы визуально видим возможный факт пересечения и передаем информацию им. Они уже принимают решения.
– А кто дает команду поразить цель? Пограничник может сам принять такое решение?
– Пограничник должен доложить о зафиксированном факте нарушения воздушного пространства.
– А дальше?
– А в дальнейшем решение принимает уже не старший пограничного наряда. Конечно, если по пограничникам было применено оружие, например, с вертолета, то наряд защищал бы себя и применил бы оружие на поражение.
– Именно на восточной границе уже шестой год строится так называемый проект "Стена" или же инженерно-техническое обустройство границы с Россией. Оно еще далеко до его завершения?
– Проекта "Стена" нет. Такое название сохранилось в обиходе. К сожалению, в нашем обществе проект "Стена" ассоциируется лишь с негативными проявлениями. Когда ее можно закончить? Это зависит только от нас. И от того, что именно хочет видеть общество на границе со страной-агрессором.
Надо понимать, что нет такой стены, которая бы нас надежно от нее защитила, стала своеобразным саркофагом от русских "Искандеров" и танков. Такой стены не существует. Единственной стеной может быть готовность к самопожертвованию и мужество наших воинов из ВСУ, Нацгвардии, Госпогранслужбы и всех других сил безопасности и обороны.
Если же говорить об инженерном обустройстве границы, то, на мой взгляд, оно должно обеспечивать 100% контроль за линией государственной границы. Общество должно знать, что со стороны РФ к нам не смогут попасть диверсионно-разведывательные группы, террористы, нежелательные лица, предметы контрабанды. Вот это, в моем понимании, и должно быть "стеной".
Именно такое инженерное обустройство мы и проводим. Обустраиваем противотанковый ров, контрольно-следовую полосу, рокадную дорогу и завершаем это все созданием системы видеонаблюдения. То есть мы строим башни, на которые устанавливаем видеокамеры и тепловизоры, которые постоянно в формате 24/7 обеспечивают контроль за государственной границей.
Это наиболее эффективная система, которая позволяет полностью исключить человеческий фактор. Камеру невозможно подкупить, она не уснет и не отвернется в нужный момент. На мой взгляд, именно к такой "стене" мы должны стремиться, если мы хотим чувствовать себя защищенными.
– Какой отрезок границы с Россией еще осталось так обустроить?
– В прошлом году я видел новость, что Эстония хочет инженерно обустроить свою границу с РФ. Приведу две цифры. Протяженность границы между Эстонией и Россией по суше составляет 135 км, на ее обустройство планируется потратить 130 млн евро. То есть стоимость обустройства границы чуть меньше 1 млн евро за погонный километр.
Когда же у нас начинался так называемый проект "Стена", то прогнозировалось, что стоимость его будет 4 млрд гривен. Затем она была уменьшена до 2,5 млрд. На сегодняшний день фактически потрачено уже 2 млрд гривен. На этот год запланированы расходы 338 млн гривен. Мы решили несколько изменить формат, потому что мы стремимся к уменьшению себестоимости работ. И теперь часть работ мы проводим уже сами.
Мы год бились над тем, чтобы нам разрешили заниматься плановыми видами хозяйственной деятельности и с ноября 2020-го мы получили право самим изготовлять колючую проволоку "Егоза". Потому что ее стоимость очень высока, а наши потребности в ней очень велики. Мы нуждаемся в 450 тысячах бухт проволоки. Стоимость одной - 6 тысяч гривен. Это 2,7 млрд гривен, которые никто и никогда нам не даст. Мы пошли другим путем - построили цех, получим оборудование и будем изготавливать эту проволоку сами. Планируем, что это уменьшит ее стоимость минимум в два раза, а если пойдут навстречу определенные меценаты, то надеемся, что и в 10 раз сможем снизить цену.
– Если все же вернуться к границе с агрессором, то сколько у нас ее еще не обустроено?
– Мы завершаем работы по Харьковской области. Часть работ продолжалась по Черниговской области. В прошлом году обустроили один участок в Луганской области и проектно-изыскательские работы проводятся по Сумской области. Там инженерные работы еще не начинались. За все время работ обустроено около 400 км противотанкового рва, 330 км рокадной дороги, 70 км колючей проволоки и 100 км металлического забора.
Кроме того, в прошлом году в Луганской области на участке "Троицкое" была построена сверхсовременная система видеонаблюдения, камеры там работают в автоматическом режиме. Они уже выявляли нарушителей государственной границы. На этом участке было зафиксировано движение 4 человек со стороны России, мы оценили это как намерение переправить диверсионно-разведывательную группу. Поскольку мы проинформировали российских пограничников об этом, ответ от них ждем до сих пор.
– А как вообще у вас происходит общение с российскими коллегами? Они предоставляют какую-то информацию со своей стороны?
– На уровне центрального аппарата общения нет. Осталось общение только на уровне пограничных представителей – командиров пограничных отрядов. Им необходимо обмениваться информацией, но без проведения личных встреч. Они проводятся только в исключительных случаях.
Такой случай был в декабре прошлого года в Сумской области, когда РФ пыталась обвинить Украину в переправке вооруженной группы лиц на российскую территорию. И вроде бы один из них был ликвидирован. Мы понимаем, что там готовилась провокация. Я считаю, что Украине удалось защитить себя от той провокации.
Мы тогда провели ряд пограничных встреч и доказали россиянам, что ничего не было. И нам в этом помогло то, что там был хоть и минимально, но инженерно оборудован участок границы. Там нет видеонаблюдения, но есть противотранспортный ров, следовая полоса. Мы показали россиянам, что следы отсутствуют и нарушения не было.
– Очень много слухов относительно этой ситуации на границе и очень мало официальной информации. Российские СМИ писали, что это была попытка украинских спецназовцев переправить из России в Украину боевика ДНР. Якобы завязалась на границе перестрелка между нашими спецназовцами и сотрудниками ФСБ, в ходе которой один украинец погиб.
– Давайте я не буду комментировать российские фейки.
– Понимаю вас. Позиция Украины такова, что на этом участке границы вообще ничего не произошло? Подтверждаем ли мы факт того, что был убит определенный человек?
– Насколько мне известно, то тело этого гражданина Россия до сих пор не вернула на территорию Украины. Россия настаивает на своей версии, но мы им доказали, что факта пересечения границы не было. Это не просто наша позиция, это – правда.
– Ожидаете ли вы увеличения пассажиропотока на пасхальные праздники на границе? Готовитесь ли к этому?
– Ожидаем. Уже видим это на западном участке границы. Видим увеличение очередей, которые есть на въезд в Украину, на смежных территориях, в частности в Польше. Это преимущественно на пунктах пропуска "Ягодин", "Рава-Русская", "Краковец" и несколько по венгерскому участку. У нас увеличен количественный состав смен пограничных нарядов. К таким именно мерам, к счастью, прибегла и таможня.
К сожалению, мы все понимаем, что очереди на границе были и будут, потому что инфраструктура старая, новые пункты пропуска еще не построены, поэтому людям приходится находиться в таких неудобных условиях. К тому же пересечение границы связано как с оформлением в украинских пунктах пропуска, так и в пунктах пропуска сопредельных стран.
– Вопрос в том, чтобы не случилось очередного всплеска коронавируса из-за этих очередей и пребывания в тесных помещениях.
– Да. Более того, люди пытаются также подделывать тесты на коронавирус. За прошедшую неделю мы обнаружили 48 поддельных тестов. К сожалению, люди пренебрегают безопасностью окружающих. Я уже не говорю об отношении к собственному здоровью, но в чем виноваты остальные люди, проживающие на территории Украины? Надо же с уважением относиться и к ним.
Притом пассажиропоток упал существенно, но уже сейчас понемногу растет. Если до пандемии у нас в среднестатистический год летом или перед праздниками пассажиропоток мог доходить за сутки до 300-350 тысяч человек, то в апреле прошлого года нами был зафиксирован антирекорд – почти 6 000 человек за сутки. Сейчас он уже около 60-70 тысяч человек в сутки. И то резкого увеличения или резкого уменьшения желающих пересечь границу не наблюдается.
– Как раз год назад границы во всем мире закрывали.
– Да, весь мир был в таких условиях. Мы также закрывали пункты пропуска, ограничивали пересечение границы, но другого выхода не было. Если бы тогда не ввели такие жесткие механизмы, то я думаю, мы бы увидели то, что было в Италии. И увидели бы это год назад, когда фактически медицинская система у нас еще не была восстановлена. Сейчас есть хоть что-то, тогда не было вообще ничего.
– А из Крыма и из России пассажиропоток падает в последние годы?
– Из Крыма он тоже уменьшился, когда началась пандемия. В среднем сейчас за сутки через КПВВ админграницу с Крымом у нас пересекает 800-900 человек. Из России мы не видим увеличения пассажиропотока. Иногда Россия даже просто берет и не выпускает своих граждан на выезд. Есть такие случаи. Мы не прогнозируем, что будет критический рост пассажиропотока из России на пасхальные праздники.
– Сейчас обсуждается идея введения COVID-паспортов. То есть человек сможет свободно уехать или заехать в страну, только если он имеет специальную справку о вакцинации. Насчет этого звучат различные заявления от политиков, некоторые называют это нарушением прав человека и ограничением права на свободное передвижение. Каково ваше мнение на этот счет?
– Если кто-то считает, что это является нарушением прав человека, он может себе просто не делать прививку.
– Но ведь тогда он никуда и не сможет уехать.
– Это уже другое дело. Значит, ему никуда и не нужно было. Вопрос же не в том, что человек не сможет уехать, например, из Украины, вопрос в том, что он не сможет попасть туда, куда он планирует поездку. Я думаю, что это мировая перспектива ближайших месяцев, пока она еще на этапе обсуждения.
Но шаги внедрения паспортов вакцинации уже разрабатываются многими странами. Украина тоже внимательно отслеживает эту тенденцию, несмотря на меры по противодействию распространения СOVID-19. Поэтому если будут приняты соответствующие решения, то Государственная пограничная служба готова к этому. Такие документы вообще надо больше воспринимать как создание коллективного иммунитета против коронавируса, которые могут способствовать безопасным путешествиям людей.
– Через украино-российскую границу со странной настойчивостью продолжаю пытаться проехать деятели искусств из РФ, блогеры, актеры, певцы, которые сознательно нарушили законодательство, незаконно посетив оккупированный Крым, а теперь хотят попасть в Украину. Но меня интересует не их мотивация, а механизм того, как Государственная пограничная служба их разоблачает. Вы отслеживаете их творческую деятельность, гастроли, выступления или как?
– Вы же поймите, вас читают и "за поребриком", поэтому раскрывать весь механизм я не буду. Я скажу так: мы работаем со всеми имеющимися базами, со всей имеющейся информацией, в том числе из открытых источников. В своем желании перекрыть доступ в Украину для таких нежелательных лиц мы не жалеем ни времени, ни своих глаз. Просматриваем тысячи записей в Ютубе, Фейсбуке, Инстаграме. Мы делаем это очень настойчиво и будем делать и в дальнейшем.
– Вас не удивляет, что эти российские деятели, несмотря на предыдущий опыт своих коллег, продолжают сюда ехать и пытаются проскочить границу? Они же, очевидно, догадываются, что нарушили украинское законодательство.
– Да, они знают, что они его нарушили. Но они не знают, что мы об этом знаем.
– За последний месяц в Украине чрезвычайно активизировалось вопрос контрабанды и борьбы с ней. Впервые в истории этот вопрос был вынесен на СНБО, впервые были введены санкции в отношении "топ-контрабандистов". Кроме того, президент внес законопроект о криминализации контрабанды. Такие экстраординарные меры, по вашему мнению, это что? Упрек в сторону пограничников, что они не справляются с потоком контрабанды?
– А почему упрек в сторону Государственной пограничной службы?
– Да, я понимаю, что Таможенная служба, видимо, первой должна за это отвечать, но ведь и на пограничников возложена функция наблюдать, чтобы не было контрабанды на границе.
– Мы не наблюдаем, мы противодействуем контрабанде. Так же как и таможня, СБУ, отдельные подразделения Нацполиции. Противодействие контрабанде требует комплексного решения и участия широкого круга субъектов, к компетенции которых отнесено противодействие контрабанде. Беда в том, что в 2012 году ст. 201 Уголовного кодекса (контрабанда) была декриминализирована и теперь за это предусмотрена лишь административная ответственность.
Из года в год целые группировки, целые населенные пункты живут за счет контрабанды и не стремятся искать нормальную работу. Товарная контрабанда за пределами пунктов пропуска для нас сейчас просто бич. Мы за этим ящиком папирос гоняемся и по суше, и в воздухе и даже в воде ловим этих "верблюдов-голубей-бобров". Мы даже информационную кампанию вместе с Консультативной миссией ЕС EUAM проводили относительно негативных экономических последствий для страны от контрабанды. Это просто трэш, другого слова нет. А какая ответственность? Просто штраф!
Я очень рад, что президент внес этот законопроект и надеюсь, что он будет принят Верховной радой. Потому что контрабанда - это преступление против государства, потому что она подрывает экономическую безопасность, имидж нашей страны. Если ее криминализируют, то у нас появятся дополнительные возможности противодействовать этому преступлению.
– Есть такое мнение, что люди в этих селах на западе Украины занимаются контрабандой вынужденно. Потому что работы нет, доходов нет, и этот ящик сигарет, который они переправляют за границу, им помогает хоть как-то выживать. Вы считаете, что криминализация остановит эти контрабандные потоки?
– Я прошу прощения, но мы сейчас имеем каждую ночь полеты беспилотных летательных аппаратов контрабандистов, на польском участке границы, на словацком, на венгерском, на румынском. Кроме того, пару раз в неделю мы видим полеты малой летательной авиации. Если кто-то думает, что это только сигареты переправляют, то он очень ошибается.
В прошлом месяце мы задержали в Луганской области беспилотник с 18 кг марихуаны, которую пытались переместить из Украины в РФ. То есть сначала это контрабанда сигарет, затем наркотиков, а потом может быть и оружие.
Налаживается канал поставок, контрабандисты становятся настолько мощными и одиозными, что начинают коррумпировать пограничников, таможенников, работников СБУ. Контрабанда разъедает правоохранительную структуру государства. Я думаю, что когда первые 10 контрабандистов получат реальное тюремное заключение, то желающих этим заниматься станет гораздо меньше.
– Хотел бы вернуться собственно к решению СНБО. Пограничная служба предоставляла Совбезу какую-то информацию о так называемых "топ-контрабандистах", в отношении которых были введены санкции? Возможно, вы как-то были вовлечены в подготовку того решения?
– Я не являюсь членом СНБО, я могу только приглашаться на отдельные заседания.
– На это заседание вы были приглашены?
– На один из вопросов, которые рассматривались, да.
– Просто не очень понятно, как эта десятка контрабандистов формировалась, почему одни люди были в нее включены, а другие – нет, кто занимался составлением этого списка?
– Повторю, я не являюсь членом СНБО и этот вопрос более корректно задать секретарю Совбеза. Я видел его комментарии, где он указывал, кто именно предоставлял информацию в отношении этих лиц.
– Он говорил, что это была СБУ, понятно. Перейдем к другому вопросу. Еще пару лет назад в Государственной пограничной службе были определенные проблемы с комплектованием штата и уровнем заработной платы. Сейчас эти проблемы удалось решить?
– Штат укомплектован, но не полностью. У нас есть военные срочной службы и на данный момент мы не можем от них отказаться. Если бы был больший бюджет, то мы могли бы привлечь военнослужащих по контракту. Но сейчас наше государство находится в таком состоянии, что оно не может себе этого позволить в финансовом плане. Но отмечу, что наши срочники не направляются в зону ООС и на усиление восточного участка границы.
– Уровень зарплаты сейчас позволяет привлекать специалистов в ряды Пограничной службы и удерживать их?
– Мы ежегодно набираем около 3 тысяч военнослужащих по контракту. Конечно, есть и отток, потому что кто-то разочаровывается и выбирает другую профессию, кто-то остается. Сейчас пограничник получает зарплату несколько ниже, чем у такого же военнослужащего ВСУ. Не критично, но меньше. Если будет возможность исправить ситуацию, то это было бы справедливо. Но я пока просто не вижу такой возможности у государства.
В то же время мы постоянно проводим работу по возможности увеличения денежного обеспечения для военнослужащих, как и работу по решению жилищного вопроса пограничников. В прошлом году на выплату денежной компенсации военнослужащим для приобретения жилья мы направили почти 200 млн гривен. Средства получили 250 семей очередников в 15 органах Государственной пограничной службы Украины.