Руслан Стефанчук: Шансов у любой пророссийской партии больше не будет

В интервью РБК-Украина Руслан Стефанчук рассказал о работе народных депутатов в условиях военного времени, о "красных линиях" в переговорах с Россией, а также о том, что ждет коллаборантов, пророссийские партии и УПЦ Московского патриархата.

Война изменила режим работы Верховной рады. Утром, 24 февраля, как только в столице стихли первые взрывы, народные депутаты пришли в сессионный зал, чтобы утвердить введение военного положения, и с тех пор периодически собираются на заседания без публичных анонсов и онлайн-трансляций.

В целях безопасности результаты голосования публикуются гораздо позже, чем прежде. По словам председателя Верховной рады, за два месяца войны парламент успел принять почти сотню законопроектов. Многие из них – конституционным большинством.

– Как организована работа Верховной рады в условиях войны?

– Она организована так, как это предусмотрено законом о правовом режиме военного положения. Начиная с 24 февраля, Верховная рада работает в непрерывном пленарном режиме. Мы собираемся тогда, когда есть необходимое количество законопроектов, которые нужно принять. До этого каждый документ прорабатывается со всеми фракциями и группами, затем – в комитетах. И когда проект закона уже согласован всеми, его выносят на утверждение в сессионный зал.

В парламенте состоялось семь заседаний, на которых было принято 13 постановлений, 88 законопроектов в целом и 18 законопроектов за основу. Подавляющее большинство из них – это вопросы, связанные с переводом экономики на рельсы военного времени, поддержкой армии, формированием социальной защиты для временно перемещенных лиц.

Кроме этого, Верховная рада занимается вопросами политического характера, принимая соответствующие постановления. Самое обсуждаемое – признание того, что делает Российская федерация, геноцидом против украинского народа. Я провел целый ряд консультаций со спикерами других парламентов, просил их также поддержать это постановление. И уже первые два парламента европейских стран – Эстонии и Латвии – приняли аналогичные решения по этому вопросу.

Мы работаем так, как должен работать парламент в период военного времени. Как видите, я на рабочем месте. И был здесь с первого дня войны. Делаем то, что каждый из нас должен делать на своем рабочем месте.

– Сколько народных депутатов во время войны находится за границей, имею в виду не рабочие командировки? Из каких они фракций или это внефракционные? И планируется ли для них какое-то наказание?

– У нас есть депутаты, которые находятся в командировках. Они представляют Украину в различных парламентских ассамблеях НАТО, Совета Европы. А есть депутаты, которые еще за несколько дней до войны покинули территорию Украины, и по тем или иным причинам не возвращаются. Таких депутатов примерно десять. В основном все они из одной политической силы, деятельность ее фракции недавно была приостановлена в Верховной раде – имею в виду "Оппозиционную платформу – За життя". Фамилии этих людей уже появлялись в прессе.

Относительно того, может ли быть какое-либо наказание для таких народных депутатов – к сожалению, законодательство и Конституция Украины не предусматривают такого наказания. Но я думаю, что каждый гражданин сам даст политическую оценку тем депутатам, которые рассказывали, что они за мир или, наоборот, что они "ястребы войны", такие якобы смелые. А вместо этого – первыми бежали из страны. Я убежден, что таким народным депутатам не должно быть места в следующем парламенте.

– Сейчас во время войны парламентские политсилы декларируют то, что они поддерживают власть и что они на время отставили в сторону свою оппозиционность. Как это на самом деле? Видите ли вы единство среди депутатского корпуса или все же не обходится без дискуссий где-то в кулуарах или во время совещаний у руководства Верховной рады?

– В начале войны Верховная рада Украины взяла для себя основной принцип: мы отвергаем политику и все работаем на государство. Должен сказать, что уже в течение двух месяцев этого принципа почти удается придерживаться. Конечно, есть какие-то внутренние дискуссии.

Если посмотреть на те решения, которые принимаются – подавляющее большинство из них получает поддержку конституционного большинства. Да, до этого у нас внутри между фракциями и группами не на публику идут большие дискуссии. Но вариант документа, который вносится на рассмотрение в Верховную раду, компромиссный. И поэтому он находит поддержку в зале.

Мне кажется, что подавляющим большинством – потому что исключения есть – нам удается придерживаться такого политического нейтралитета. Сейчас работаем исключительно ради интересов Украины и украинского народа. Во время военных действий интереса выше государственного существовать не может.

– Верховная рада приняла ряд законопроектов о коллаборационизме. Как они на практике будут работать?

– Они только приняты и подписаны президентом. То есть они лишь стали частью законодательства Украины. Далее уже должна быть активная работа правоохранительных органов, в частности полиции, Генеральной прокуратуры. Они должны находить составы преступления и совершать все действия, согласно Уголовному процессуальному кодексу.

Я думаю, что первые дела уже, видимо, возбуждены и внесены в реестр. Но, наверное, эту информацию стоит получить у органов правопорядка. Верховная рада сделала свою часть работы – мы внесли такое преступление как коллаборационизм в Уголовный кодекс Украины. А дальше будем отслеживать, насколько эффективно используется этот механизм правоохранителями, и если это будет неэффективно – выяснять причины.

– Планирует ли парламент принимать какие-либо механизмы для запрета в Украине пророссийских партий?

– Да, и этот механизм уже начали разрабатывать. Верховная рада в первом чтении приняла соответствующий законопроект – о запрете пророссийских партий. Я думаю, что на следующем пленарном заседании мы уже в целом примем этот документ. Там есть ряд поправок, которые сейчас рассматриваются в комитете.

Я абсолютно согласен с позицией, которая заложена в этом законопроекте – в Украине, кроме проукраинских партий, не может быть никаких других. Потому что все партии должны быть объединенными служением украинскому народу. А те, которые исповедуют интересы других стран, не имеют права быть представленными ни в политикуме, ни в социуме.

– Не видите ли вы угрозу реванша пророссийских партий в будущем? Ведь в той же ОПЗЖ не заявили, что они полностью прекратили свою деятельность. Они переформатируются в какую-то группу, меняют название. И также у нас было в истории, когда коммунистическую партию впервые запретили, но потом она снова вернулась в 90-х годах.

– После того, что Россия творит в Украине, я думаю, что шансов у любой пророссийской партии даже среди традиционного для них электората юга или востока просто не будет. Потому что под огнем российских пуль украинцы, независимо от политических взглядов, превратились в очень мощную и единую нацию, для которой основными являются государство и украинские идеалы, защита нашего суверенитета и территориальной целостности. Поэтому я убежден, что шансов на реваншизм в Украине быть не может.

– В парламент внесли законопроект о запрете УПЦ Московского патриархата в Украине. Рада будет его рассматривать и какова ваша позиция по этому вопросу – стоит запрещать?

– Мы длительное время обсуждали этот вопрос в пределах наших политических фракций и групп. И несмотря на то, что все где-то внутри имеют свое внутреннее решение, которое во многом совпадает с тем, о чем вы говорили, мы договорились так: во время войны мы не имеем права принимать ни одного закона, который раскалывает украинское общество.

Любой закон, который вносится в Верховную раду и раскалывает общество, дает толчок к появлению или активизации внутренних коллаборантов в государстве. Этого нельзя допустить, потому что украинская нация должна быть единой. Будем разбираться со всеми после победы.

Мы посмотрим, кто и как себя вел во время войны. Ведь у нас есть и много псевдопатриотов, которые всю жизнь рассказывали, как они любят Украину, а с первыми выстрелами бежали из Киева за границу или в более спокойные города нашей страны. Об этом все нам ведь также известно. А кое-кто вместо того, чтобы помогать Украине, занялся "селфигероизмом", где-то в безопасные минуты фотофиксируя себя на разных блокпостах.

Сегодня уникальный шанс – все сняли свои маски. В жизни человека есть так называемые пограничные ситуации. Так вот, война является той пограничной ситуацией, которая сегодня всем показывает – кто есть кто, которая срывает вуали со всех: с патриотов, с пророссийских политиков. И общество может реально видеть, кто за Украину, а у кого какие-то другие намерения.

– Планируется ли ослабление мобилизационных мероприятий, в частности для выезда за границу, ведь у нас есть трудовые мигранты – мужчины, которые не могут выехать. А они также работают для нашей экономики, присылая средства сюда своим родным?

– Я знаю, что такие инициативы есть и они обсуждаются. Но пока еще не рассматриваем включение их в повестку дня. Мы глубоко убеждены, что все вопросы, связанные с нынешним мобилизационным режимом – а он распространяется на мужчин 18-60 лет – не просто так предусмотрены. Это то количество мужского населения Украины, которое может отстаивать независимость Украины.

Никакие законодательные инициативы не изменят человека. Если кто-то хотел сбежать из Украины, он одевался в женские наряды, перевозил себя в каких-то ящиках. А есть люди, которые, имея вид на жительство в других странах, считали, что должны отдать свой долг Родине, и возвращались из-за границы. Каждый человек должен осознать, что он должен выполнить свой долг перед Украиной. Мы можем на законодательном уровне вводить какие-то новые механизмы и подходы, но все зависит от ощущения внутренней обязанности каждого человека.

Поэтому да – мы рассматриваем некоторые изменения, но хотим, чтобы был баланс. Чтобы не проложили тропу для злоупотреблений. Например, рассматривался вопрос о том, чтобы выпускать студентов. А некоторые говорят: у нас сейчас резко увеличится количество людей, которые будут поступать в учреждения высшего образования. С одной стороны, это хорошо, если они идут учиться. А с другой, реальная причина может быть совсем другой – выезд из страны.

Поэтому это сложный вопрос. Мы рассматриваем его, но, повторюсь, это прежде всего вопрос внутренней обязанности каждого гражданина.

– Была информация, что парламент планирует возвращаться к недельным пленарным заседаниям и работе в комитетах. Реально это сейчас сделать и насколько это безопасно?

– Мы постоянно консультируемся по этому поводу с нашими разведывательными органами, военными, правоохранительными органами. Не потому, что народный депутат – это какой-то особенный человек. Нет. Вопрос в другом. На Верховную раду возложено очень много вопросов, которые не может решить ни один другой орган. Верховная рада – это единственный законодательный орган в государстве и нет других заменителей.

Хочу напомнить, что, согласно Конституции и законов Украины, очень много решений, в том числе по заключению мирного договора, возлагаются на Верховную раду Украины. Поэтому наша задача заключается в том, чтобы сохранить работоспособность Верховной рады в условиях военного положения.

– Недавно вы встречались со спикером парламента Грузии (Шалва Папуашвили, - ред.). С начала широкомасштабной войны у них очень неоднозначная позиция. Не буду перечислять все факты, которые озадачивали (власть не позволяла выехать грузинским добровольцам воевать в Украину, не захотела присоединяться к западным санкциям против РФ, кроме того, была информация, что через территорию Грузии будут идти поставки підсанкційних товаров в России, – ред.). После этой встречи у вас есть видение того, что их позиция изменится в пользу Украины?

– Чтобы понять, изменилась ли позиция твоего визави, надо зафиксировать первую точку, с которой вы начали общение, и крайнюю точку, на которой оно завершилось. Напомню, что этой первой точкой стала позиция уважаемого спикера о том, что он считает неуместным мое приглашение посетить Ирпень и Бучу. И крайняя точка, на которой мы разошлись – это когда он приехал в Украину, посетил Ирпень и Бучу.

Он сказал, что Грузия не будет помогать Российской федерации в совершении тех зверств, которые они делают здесь, и будет делать все для того, чтобы помочь Украине юридически зафиксировать и возместить убытки, которые совершены здесь. Поэтому, по моему мнению, с точки зрения межпарламентской дипломатии мы сделали очень много. Грузинский народ очень дружественный с украинским народом и это вековые связи. Чтобы не возникало никаких недоразумений между властями, надо общаться, проводить дипломатические переговоры.

Тот факт, что спикер Грузии приехал в Украину, несмотря на первое категорическое “нет”, и после этого изменил свое мнение, выразив слова поддержки Украине, обязательства не помогать Российской федерации, осуждение действий последней, заявил, что они будут принимать активное участие в восстановлении Украины – это большой дипломатический путь, который мы прошли вместе с ним. Очень важно, что отныне каждая сторона публично взяла на себя обязательства. Как они будут соблюдаться – увидим.

– Вы верите в дипломатический путь завершения войны в рамках переговоров с Россией?

– Я считаю, что дипломатический путь – это, пожалуй, лучший путь, который может быть. Потому что другой путь – это продолжение войны, жертвы, разрушения. Очень верю, что еще остался шанс сохранить дипломатический путь решения этой ситуации. В то же время и россияне должны понять – у каждого дипломатического общения есть коридор. С каждой такой Бучей, с каждым таким Ирпенем, с каждой такой Бородянкой, Гостомелем, Стоянкой этот коридор становится все уже и уже.

Эта война не нужна никому. Это понимают все здоровые силы в обществе. Весь мир объединился вокруг Украины, весь мир нас поддерживает – кто-то больше, кто-то меньше. Равнодушных нет. Все понимают, что сегодня Украина воюет за мировую демократическую цивилизацию. Мне кажется, что одному человеку в России надо просто выйти из бункера и взглянуть, что он сделал и до чего довел теперешний мир. Я очень призываю прекратить все обстрелы, атаки и начать говорить.

Но подчеркиваю – в этих переговорах вопросов украинской независимости, территориальной целостности и украинского суверенитета не может стоять. Они не могут быть предметом каких-либо договоренностей. Это те красные линии, которые никто из властей не перейдет, это священное.

– Какие законодательные инициативы собирается принять парламент для поддержки бизнеса, предпринимателей и тех, кто потерял работу из-за войны?

– По поддержке бизнеса, хочу напомнить, что мы уже приняли очень много решений. Это и запрет проверок, это вопросы, связанные с поддержкой бизнеса, с поддержкой внутренних переселенцев, со снижением НДС, акцизов на конкретные виды операций. Также мы приняли очень много решений в отношении физических лиц-предпринимателей.

Хочу отметить: военное положение – это тот период, когда Верховная рада в части экономики очень прислушивается к правительству. И поэтому практически все инициативы исходят от правительства, у него самые свежие данные, он ответственный за стратегии функционирования и развития экономики.

Все инициативы правительства, которые направлены на поддержание украинской экономики, на развитие, мы в Верховной Раде будем поддерживать и заявили об этом сразу, когда общались с премьер-министром. Для нас очень важно, чтобы на тех территориях, где нет военных действий, на тех территориях, которые не являются временно оккупированными, бизнес работал. Мы сделали все для этого и даже больше. Например, освободили от уплаты пошлины ряд товаров, а некоторые люди начали таскать автомобили и другие вещи совсем не для нужд армии.

Такого не будет – война уже касается каждого. И завершить эту войну – это наше общее дело. Поэтому каждый на своем месте, если позволяют условия, должен заниматься бизнесом, открывать свои кафе, печь хлеб, помогать украинской армии и тем, кто нуждается в помощи. Я очень хочу, чтобы каждый понимал: война – это горе, которое связало нас всех. Мы должны все работать для того, чтобы оно завершилось как можно быстрее.