Глава Счетной палаты Валерий Пацкан: Мы не знаем, сколько у нас вынужденно переселенных лиц

Есть риск, что в этом году государственный бюджет не досчитается запланированных доходов. Вместе с тем расходы на социальные выплаты и инфраструктурные проекты увеличиваются. Но их эффективность достаточно часто вызывает сомнения даже у самих чиновников и депутатов. Сколько денег не хватает в бюджете этого года, почему государственные компании сопротивляются аудиту и как решить проблемы с дорогами – в интервью РБК-Украина рассказал глава Счетной палаты Валерий Пацкан.

Об аудите "Нафтогаза" и тарифах

На прошлой неделе вы анонсировали проверку газотранспортной системы. Что именно планируете проверять: финансовые показатели, доходы "Нафтогаза" от транзита?

Мы будем проверять эффективность управления объектами государственной собственности в нефтегазовом комплексе, имеющие последствия для государственного бюджета. Речь идет не только о "Нафтогазе". Это касается и всех остальных предприятий, входящих в структуру НАКа.

В начале этого года мы завершили предварительное контрольное мероприятие по "Нафтогазу". Изучили документы, которые нам предоставил Секретариат Кабинета министров и Министерство экономического развития и торговли. Есть несколько моментов, которые уже дают понять, почему в "Нафтогазе" не хотят, чтобы мы дальше заходили и проверяли. Ну, например, обнаружили, что условия оплаты труда в НАКе формируются непрозрачно. В прошлом году среднемесячная зарплата в "Нафтогазе" в 15 раз превышала ее размер по Украине.

У нас самые большие полномочия для аудита. У других органов нет таких полномочий как у нас, хотя НАК пытается через юристов ограничиваться отписками.

Что за прошедший год? Сумма начисленных дивидендов по результатам работы за 2017 год составила 29,5 млрд гривен. Эти средства должны были быть уплачены к 1 июля 2018 года. Но Кабинет министров почему-то делает рассрочку, нарушая действующее законодательство, принимает распоряжение, которым позволяет оставить нераспределенной часть прибыли. В результате в госбюджет не поступило вовремя 17,7 млрд гривен.

Что дальше произошло? Мы получили эти документы. Но в "Нафтогаз" тогда нас не пустили. Мы обратились в Генеральную прокуратуру. Сообщили о препятствовании деятельности Счетной палаты. Сведения внесены в ЕРДР, досудебное расследование осуществляется Шевченковским управлением полиции Киева. Должно быть расследовано, почему было препятствование со стороны НАКа членам Счетной палаты, и это должно реально открыть путь, исследовать, что происходит в "Нафтогазе".

Вы сказали, что в прошлом году Счетная палата пыталась проверить НАК, но тогда получила определенное сопротивление и отказ. После этого была попытка выйти на кого-то из руководителей компании, возможно, на Андрея Коболева?

Я лично с ним разговаривал. Перед самым контрольным мероприятием ему звонил, предупредил, что будет заходить наша контрольная группа и мы хотим максимально эффективно в сжатые сроки провести аудит. Говорил ему, чтобы не искал в нас врагов, а искал партнеров, ему это так же потом будет нужно, поскольку у него будет возможность увидеть, где в компании, возможно, происходят финансовые манипуляции. Возможно, там ничего не будет, возможно, мы скажем, что там все хорошо. Но сейчас без документов я ничего не могу сказать.

Еще тогда мы направили в компанию письма по проверке. После этого их юридический департамент находил зацепок больше, чем нужно. Действительно есть проблематика: когда прописывали закон, много моментов упустили. Но ведь мы государственный орган. Государство – единственный учредитель и акционер "Нафтогаза". Корпоративными правами, принадлежащих государству в НАК, руководит правительство. Дивиденды идут в государственный бюджет. Поэтому не может быть препятствий действиям Счетной палаты.

А НАК так и не предоставил никаких документов?

Вообще ничего не предоставили. Мы делали несколько запросов. Они сделали отписку. Мы изменили название контрольного мероприятия. Но все равно ничего не произошло. Тогда мы провели проверку по имеющимся документам. Понятно, что этого недостаточно, но и из них мы увидели много проблем в НАКе.

Сейчас премьер-министр, буквально в июне, обратился ко всем органам: ГФС, Госаудитслужбе, Счетной палате по проверке "Нафтогаза". Я ему объяснил, что мы не можем входить в общую группу. Максимум, что мы можем – привлечь специалистов из других ведомств в качестве экспертов. Сейчас мы над этим думаем. Возможно, это будет кто-то из СБУ, МВД, НКРЭКУ. Будут работать наши аудиторы. Но мы планируем создать такую экспертную группу, чтобы была более понятной эта работа и чтобы не было предвзятого утверждения, чтобы "Нафтогаз" не рассказывал, что это происходит в какой-то не такой способ.

Я просил премьер-министра направить нам обращение насчет проверки "Нафтогаза". Только после этого я мог вынести этот вопрос на заседание Счетной палаты и внести изменения в план работы. Если бы мы сделали это сами, нас начали бы обвинять, что мы играем на той или другой стороне и к кому-то предвзято относимся. Но со стороны правительства никаких действий не последовало. Уже после этого к нам обратилась народный депутат Юлия Тимошенко и мы внесли изменения в план работы. Если со стороны НАКа снова будет препятствование проверке, мы будем приглашать силовиков.

Вы приходите в НАК, а там закрытые двери. Вы говорите, условно: "СБУ, надо решать ситуацию"?

Мы будем привлекать силовиков. Или это будут полномочия СБУ, потому что это может касаться энергетической безопасности государства, или это будут полномочия Национальной полиции. Буквально только что говорил с министром внутренних дел, они нам готовят, кого давать в части экспертов. Первый заместитель главы СБУ Иван Баканов также выразил нам поддержку. Планируем привлекать и специалистов НАБУ.

Вы готовы выбивать двери в НАК, чтобы провести проверку?

Есть силовики, пусть они и выбивают. Подобного прецедента вообще никогда не было в этом государстве, чтобы кто-то подобным образом препятствовал действиям Счетной палаты. Если будет опять сопротивление? Скажу так: не может быть государства в государстве. Надо, чтобы общество понимало и знало. Сейчас снова возникла ситуация после отчета о премии руководству "Нафтогаза".

Мы уже направили запросы Фонду госимущества. Ожидаем ответ, как и каким образом действует эта газотранспортная система. Соответственно, до этого мы утвердим программу проверки. Думаю, сегодня-завтра (интервью записано в понедельник, 8 июля, - ред.) программа будет составлена, и мы будем представлять группу.

Когда ожидать визит в НАК?

На этой неделе планируем зайти. Мы хотим досконально отработать программу и привлечь всех специалистов, чтобы нам потом юристы НАК не стали придумывать новые оправдания. Никакого превышения полномочий нет!

Сколько продлится проверка и когда она может завершиться?

Будем видеть в зависимости от объема документов. Лишь бы какой отчет нам не нужен. Если его делать, то объемным, указать какое имущество кому было передано, каким образом сейчас ведется его управления. Нам дали финансовую отчетность по уплаченным налогам ГФС, но у нас есть желание увидеть внутреннюю финансовую отчетность, увидеть договоры, как и в какой способ заключены, какие там проценты. Мы хотим максимально все исследовать.

Если вы планируете проверить весь нефтегазовый комплекс, будете ли каким-то образом приобщаться к вопросу тарифообразования? И где в этом вопросе предел ваших полномочий? Что именно вы будете проверять?

Будем смотреть финансовую отчетность, из чего может вытекать тарифная политика. Я вам назвал несколько цифр относительно средств, которые должны поступить в госбюджет и почему не поступили. Оно так же влияет на тарифную политику. Почему выросли коммунальные услуги? В соответствии с этим уже можно дальше реально смотреть, как и каким образом расходовались средства. Поэтому мы привлечем кого-то из консультантов НКРЭКУ. Комиссия же принимала активное участие в тарифной политике? Тогда, пожалуйста, докажите, что эта тарифная политика не нарушает права граждан.

Думаю, сейчас именно то время, чтобы расставить много точек над "і". Общество уже не первый год говорит о НАК "Нафтогаз", были уже обращения депутатов. Когда премьер-министр продлевал контракт Коболеву, он так же подчеркивал, что давайте проведем аудит. Но нас заверили, что тарифы снизятся. Хотя я пока не вижу, чтобы они снизились и чтобы кардинально что-то улучшилось для людей.

Понимаю, что наши международные партнеры, которые нам предоставляют кредиты, требуют приведения цен до европейского уровня. Но давайте сначала приведем к европейскому уровню заработную плату, а потом уже будем делать рыночные цены на газ. Хотя я не исключаю, что во время проверки мы увидим, что тарифы полностью обоснованы. Мы хотим дать ответы на много разных вопросов. В частности, какой там удельный вес газа украинской добычи, как вкладываются средства в разведку газовых месторождений, почему газ, который добывается, полностью не идет на нужды населения, а продается и по каким ценам.

Если проверка состоится, когда будет обнародован отчет по ее результатам?

Наш отчет будет в октябре-ноябре. Нельзя сделать такой объем за две-три недели. За это время мы не увидим реальную картину. Я как глава и Счетная палата в целом не идем атаковать "Нафтогаз" или лично Коболева. Мы выполняем свою работу как аудиторы, мы хотим показать реальную ситуацию. Ни одной цифры скрывать не будем, покажем все как оно есть.

Об эффективности госзакупок

Не так давно на сайте Счетной палаты была обнародована информация насчет анализа отчета Министерства экономического развития и торговли по вопросу государственных закупок. Счетная палата пришла к выводу, что, исходя из данных, которые предоставило министерство, невозможно оценить эффективность госзакупок, в частности относительно работы системы ProZorro. Что именно вас не устраивает?

Главное, что мы увидели, – отсутствие реального контроля от МЭРТ за самой системой. Есть проблемы, которые мы обнаружили во время нашего контрольного мероприятия по ГП "Прозорро". Система не имеет государственной защиты. В народе говорят – "висит на облаке" Amazon. Мы прекрасно понимаем, что в один момент наши закупки можно нейтрализовать. Поэтому мы настаиваем, чтобы система ProZorro получила украинскую защиту и прошла сертификацию.

Сначала, когда мы только начали исследовать работу системы, она вообще была зарегистрирована где-то в Кировограде на каком-то предприятии. Потом ее передали. Максим Нефьодов (первый заместитель министра экономразвития, - ред.) утверждал, что делается все для того, чтобы система получила защиту. Но работники Госслужбы спецсвязи убеждают, что ничего не делается.

Мы не говорим, что ProZorro это плохая система. Мы говорим о том, что пока не видим реальных поступлений в государственный бюджет от работы системы. Мы видим, что средства, которые должны идти в бюджет, направляются на выплаты работникам, ситуация примерно как по "Нафтогазу". У нас есть вопросы по премиям руководителю ГП "Прозорро" Василию Задворному. Есть возбужденное дело в ГБР. Возможно, такие заработные платы действительно нужны, чтобы простимулировать "айтишников" работать в ProZorro. Но обоснуйте и покажите. Я говорю исключительно с позиции государственного бюджета страны: меня интересует сколько зашло средств в госбюджет, или почему не зашло.

В случае с ProZorro одним из наиболее важных показателей является разница между заявленной стоимостью лота и стоимость по факту торгов. То есть, сколько удалось сэкономить от начальной цены. Вы считаете, что это не является весомым показателем эффективности системы?

Мы сами делаем все закупки через ProZorro. И считаем это эффективным. Но почему системой пользуются только 25 процентов заказчиков? А где еще 75 процентов? Мы же создали систему ProZorro, чтобы она прежде всего давала наполнение бюджета, а, во-вторых, максимально исключала любые манипуляции во время тендерных закупок.

Минимальная цена – это лучший показатель эффективности закупок? Нужно менять критерии проведения тендеров?

Цена – хороший, но не единственный и не самый главный показатель. Критериями также должно быть количество работников, количество специалистов, количество выполненных работ. И потом уже ценовая политика. Не стоит гнаться исключительно за ценой. Если мы хотим дешево, то как бы оно потом не было плохо или вообще никак.

Вы рекомендовали МЭРТ внести изменения в работу системы?

Максим Нефьодов прямо на заседании у нас сказал, что они работают над изменениями в законодательство и в части внутренних нормативно-правовых актов. Они работают над усовершенствованием системы.

Что вы дальше сделали с выводом по ProZorro? Передали правоохранительным органам?

Да. Какая наша система работы? Мы предоставляем рекомендации тем или иным министерствам и ведомствам. Если видим нарушения, обращаемся в правоохранительные органы и мониторим реакцию на наши материалы. Во-вторых, те выводы и рекомендации, которые мы предоставили, скажем, тому же МЭРТ, также отслеживаем, выполнили они их или нет. Если нет, тогда начинаем постконтроль, планируем на следующий год проверку того же самого министерства.

Вообще мы планируем на нашем сайте сделать интерактивный раздел по выполнению наших рекомендаций тем или иным министерством. Чтобы общество видело прозрачность этого процесса.

Если говорить о материалах, которые вы передаете в правоохранительные органы, у вас уже есть конкретные выводы по делам? Кого-то уже привлекли к ответственности за неэффективное использование государственных средств?

С большинством правоохранительных органов мы подписали меморандумы о сотрудничестве, мы обмениваемся информацией. У нас сейчас возбуждено более 80 уголовных дел по результатам наших аудитов за время работы обновленного состава Счетной палаты – это чуть больше года. Сейчас я хочу видеть, что из тех 80 дел выйдет.

Пока не видите?

Пока нет ни одного задержанного. Но каждый день мы коммуницируем с правоохранителями.

На каком уровне происходит сопротивление или промедления с обработкой информации, которую вы предоставляете?

Я говорю всем правоохранительным органам, что таких специалистов в сфере аудита как у нас, нет. Говорю, давайте вы себе сделайте доброе дело – доведите до логического завершения уголовное производство, возбужденное по материалам Счетной палаты. И виновные наказаны. Для меня это также хорошо, потому что по нашим материалам будет реальный результат.

Не хочу, чтобы мы давали правоохранителям материалы, а они с ними потом шли договариваться. Если я увижу, что ответной реакции с их стороны нет, не буду предоставлять материалы только в рабочем порядке, а начну делать это публично. Если нужно, будем проводить с силовиками публичные совещания. Возьмем весь перечень уголовных производств и по каждому будем идти, что сделано и как.

Я понимаю, что руководители силовых структур не могут вмешиваться в деятельность следователя, но они могут проконтролировать, что сделано и что не сделано, проведены допросы или нет. Думаю, после политических гонок мы сделаем большое совещание или отдельно с НАБУ, ГБР и МВД.

Возможно, чувствуете политическое давление по каким-то делам?

Пока не чувствую.

О дорогах и инфраструктуре

Какова ситуация с "Укрзализныцей"?

Будем выходить с проверкой в августе.

Это будет комплексная проверка? Или только проверка "Юго-Западной"?

Пока только "Юго-Западной". Провести аудит сразу всей "Укрзализныци" мы не можем, это нереально охватить. Сделаем сначала "Юго-Западную", увидим результаты, а потом будем, возможно, на следующий год планировать дальнейшие проверки.

Увидите там Дубневичей?

Кто будет, всех увидим. (Смеется).

Довольно интересная тема – дороги. Счетная палата не так давно проводила проверку использования субвенции местным бюджетам на ремонт и строительство дорог. Судя из вашего отчета, было найдено большое количество нарушений. Где их больше всего?

По дорогах мы проводили два аудита. Не только тот, о котором вы говорите, о выделении субвенций на местные дороги – мы изучали ситуацию в восьми областях. Но и насчет дорог общегосударственного значения. На общегосударственном уровне мы пока проверили три области – Днепропетровскую, Закарпатскую и Хмельницкую. За 2017-2018 годы им выделено 893 млн гривен, 833 млн гривен и 617 млн гривен соответственно. По распределению у меня есть претензии, как именно распределяются средства на областном уровне. Это что касается дорог общегосударственного значения.

Есть еще местные дороги. Мы видим, что там больше нарушений. Ими распоряжается руководитель областной государственной администрации. Он утверждает перечень работ, согласовывает его с "Укравтодором", затем передает его на бюджетный комитет Верховной рады, который уже рассматривает. Де-факто, где-то могут повлиять народные депутаты. Но это малый процент, если кто-то из народных депутатов имеет какую-то информацию по определенной дороге. Они могут остановить выделение средств и попросить объяснить.

Где наибольшая проблематика? Берется отрезок дороги, делится на 18-20 кусочков, это небольшие проекты, допороговые закупки, все делается без экспертиз. Я против такого подхода. Например, мы берем дорогу на Закарпатье Н-09. Берите участок дороги, которая соединяет Мукачево и Ивано-Франковск. Взяли 30 км и сделали, потом еще 30 км. Подавайте обоснованное предложение к правительству, сколько на это нужно средств. Ну нельзя сейчас сделать первый слой покрытия, оставить его и на следующий год прийти делать второй. Первый слой покрытия будет поврежден через зиму, средства будут потрачены впустую.

Пусть правительство скажет, что не надо делать 20 дорог, давай сначала сделаем три. Для чего распыляться? Такая же ситуация по местным дорогам. Председатель ОГА делит средства на небольшие участки дорог. Это происходит в ручном режиме. У председателя ОГА также есть областной совет, депутаты которого приходят к нему и выносят все мозг, чтобы он дал средства.

Есть проблема с Дорожным фондом. На законодательном уровне его приняли, но не объяснили, как его наполнять. Есть проблема с таможенный экспериментом. Некоторые области с таможенных платежей получили неплохой кусок денег на дороги и смогли освоить, а некоторые вообще не смогли освоить.

Очень много зависит от руководителя, от правильного планирования и объема средств. Если, например, одной области дают 800 млн гривен, а другой 2,5 млрд гривен, то почему так происходит? Ведь уровень и состояние дорог у нас практически во всех регионах одинаковый, всюду плохо. Когда на заседание правительства приходит и.о. главы "Укравтодора" Славомир Новак и говорит, что у нас все хорошо, то я не могу это слушать.

Один раз Новак приходил к нам, перед тем, как мы делали отчет по дорогам. В последний день от "Укравтодора" принесли замечания. Я так понимаю, что к Новаку пришли все руководители облавтодоров, которых мы проверяли, и начали ему плакаться и рассказывать, как мы предвзято ко всем относимся. Я ему показал фотографии, куда выезжали наши специалисты. По факту в этих трех областях, которые мы проверили, средства расходовались с нарушением или неэффективно. Сейчас исследуем местные дороги. Думаю, будет такая же эпопея, как и с государственными.

По стране в среднем ситуация везде не очень удовлетворительная?

Пока могу говорить про эти три области, которые мы уже исследовали.

Кстати, а почему именно их выбрали?

В Днепропетровской области на тот момент было одно из крупнейших выделений средств. По Хмельницкой области у нас была информация, что там работает только один подрядчик. А Закарпатская – потому что дорожные проекты были разорваны на кусочки, решили выяснить почему именно так.

Далее вы планируете проверять какие-то другие регионы?

Да.

Сколько в одном километре дорог неэффективно расходуется средств?

По-разному. Там много показателей. Я вообще сторонник того, чтобы делали компании с опытом, у которых есть техника и сотрудники. Нужно, чтобы компании, которые строят дороги, давали гарантию как минимум восемь-десять лет и в случае чего ее ремонтировали. Тогда владелец компании, понимая, что он может потратить гораздо больше средств, не будет воровать на битуме и других материалах. Он будет пытаться вложиться больше, чтобы потом меньше тратиться на ремонт.

Субвенции и социальные выплаты

Еще один важный вопрос перед выборами – это субвенция на социально-экономическое развитие, которую еще часто называют "взяткой мажоритарщикам" перед голосованием за бюджет. Вы исследуете эффективность расходования средств, которые идут на округа?

У нас было контрольное мероприятие по субвенциям в прошлом году и возникло много интересных вопросов. Если коротко, то средства между депутатами распределяются неравномерно: кому-то 20 млн гривен, а кому-то 80 млн гривен. Кто был более ловким и мудрым – сделал проекты и экспертизы, подал, защитил и эти средства выделили. Кто-то этого не сделал и получил меньшую сумму средств.

Может, после этого высказывания меня не будут любить народные депутаты, но я вообще считаю, что субвенцию нужно отменять. Если мы в четверг увидим, что будет принят новый избирательный кодекс, то вопрос субвенций со временем исчезнет. Потому что будут открытые партийные списки и субвенция будет не нужна.

Депутат должен заниматься законотворческой деятельностью. Субвенции – это исполнительная ветвь власти на уровне глав районных и областных госадминистраций. У нас большие штаты чиновников, они должны этим заниматься. Конечно, каждый депутат, который, как в народе говорят, "подкармливает округ", старается получить как можно большую субвенцию, чтобы в следующую избирательную кампанию показать, что он это сделал.

Перерезал ленты.

Да. Но президентская кампания показала, что это не так уж эффективно. Кандидат от новой власти имеет на старте 20-25%, а тот, кто работал пять лет на округе, часто не имеет таких стартовых позиций.

Как оценить эффективность использования этих средств? Действительно ли за них были качественно построены детский сад, школа или дорога?

Министерство финансов говорит: "Там депутаты делят, у них есть комиссия, пусть разбираются". Любой премьер-министр для того, чтобы получить голоса в зале, конечно, будет вынужден делить эту субвенцию. Вот и проблема: покупаем одно за другое.

Скорее всего, для следующих премьеров эта печальная традиция сохранится.

Каждый новый премьер не хочет брать на себя ответственность навести порядок хотя бы с одним, с Пенсионным фондом. Есть задолженность 53 млрд гривен? Так давайте заложим эти средства в бюджет, обнулим все и тогда мы будем иметь нормальный прозрачный Пенсионный фонд.

Мне кажется, что вопрос аудита Пенсионного фонда настолько непопулярен, что ни один министр соцполитики или премьер его сейчас не будет поднимать.

Пусть они не поднимают, мы поднимем. Сейчас будем разрабатывать план на следующий год, я увижу, когда последний раз проводился аудит Пенсионного фонда. Так же и с Фондом соцстрахования. Но это уже вопрос следующего года, потому что у нас и так сейчас два или три внеочередных контрольных мероприятия...

Если говорить о социалке, то есть еще интересный вопрос верификации государственных выплат. Этим занимались Министерство финансов и Министерство социальной политики. Насколько здесь может Счетная палата приобщаться?

В 2019 году предполагается направить из государственного бюджета на выплату пенсии 174 млрд гривен, на государственные программы социальной защиты населения с предоставлением льгот, жилищных субсидий и помощи отдельным категориям граждан – 102 млрд гривен, на выплату льгот и субсидий гражданам на оплату жилищно-коммунальных услуг в денежной форме – 20 млрд гривен. Вместе это 26% расходов государственного бюджета. Министерство финансов с 2016 года вводит верификацию. Они проверяют, скорее всего, достоверность информации, представленной физическими лицами, начисления, получения социальных льгот. Однако о результатах говорить рано.

Проверяют то, что они могут увидеть через реестры?

Да. Вторая проблема: по вынужденно переселенным лицам у нас так же было контрольное мероприятие. Нет единой системы баз данных, хотя средства на нее были выделены даже международными партнерами. Мы не знаем, сколько у нас вынужденно переселенных лиц. Кто-то говорит 1,7 млн, кто-то говорит 1,5 млн человек.

Минсоц же дает эту статистику.

Да, но эта статистика во многих случаях прорабатывается вручную. Достоверность под вопросом. То есть, тогда под вопросом кому и что выплачивается.

Во время президентской кампании правительство провело монетизацию субсидий в наличной форме и еще были единоразовые доплаты пенсионерам. Вы проверяли насколько это было эффективно?

Это произошло в этом году, поэтому мы еще не проверяли.

Собираетесь провести эту проверку?

Планируем. Но это не единственная проблема. У нас вообще проблема с прожиточным минимумом. Установленный законом о госбюджете он ни количественно, ни качественно не соответствует современным потребностям: в 1,9 раза меньше от фактически рассчитанного. К тому же рассчитанного Минсоцполитики в ценах мая. Они сами признают, что прожиточный минимум почти вдвое меньше, чем нужно.

О рисках госбюджета

Как у нас дела с выполнением бюджета, какие есть риски?

Беда. Вот свежая информация за январь-июнь. Не выполнен план доходов общего фонда на 28 млрд гривен, или 5,9% бюджета. Наиболее вопиющие цифры. План поступлений недовыполнен: налог на добавленную стоимость с товаров, ввезенных на таможенную территорию Украины – на 19,3 млрд гривен (12,4%), часть чистой прибыли государственных унитарных предприятий и их объединений, которая изымается в государственный бюджет, и дивидендов, начисленных на акции хозяйственных обществ, в уставных капиталах которых есть государственная собственность - 13 млрд гривен (35,9%), налог на добавленную стоимость с произведенных в Украине товаров, работ и услуг с учетом бюджетного возмещения – 9,8 млрд гривен (21,9%), акцизный налог с произведенных в Украине подакцизных товаров – 8,7 млрд гривен (24,4%)

Недовыполнение – это проблема и ответственность Минфина и бюджетного комитета?

Основная проблема – это планирование. Какие факторы, какие критерии использовались во время планирования, в какой способ? Например, проблема приватизации. Из года в год мы пишем о рисках недополучения средств от приватизации. Правительство закладывает одни средства в план, а получает 10% от этой цифры, в лучшем случае. В январе-июне от приватизации поступило только 0,3 млрд гривен, то есть недополучено 95,8% от плана.

Одной из причин поражения Петра Порошенко на президентских выборах называли скандал с закупками в оборонном секторе после расследования Bihus.info. Вы делали какие-то шаги после этого, пытались разобраться, что там происходит?

Все сделали заявления, что они обратились в Счетную палату по этому поводу. Но ни одного обращения к нам не поступило. Когда расследование Bihus.info было обнародовано, я каждое утро сидел и проверял почту, есть ли запрос по "Укроборонпрому"? Нет, нет. "Мы все обратились". Куда обратились, кто обратился? Я инициировал приостановление выделения 32 млн гривен, которые Гройсман хотел направить на аудит "Укроборонпрома".

На заседании правительства я говорил, что это неправильно, мы не можем дать частной компании заказ в части "оборонки". Они не имеют права доступа к государственной тайне, максимум проверят открытую финансовую отчетность и мы за это заплатим деньги. Однако специалисты Счетной палаты это могут сделать. Я сказал: "Окей, Владимир Борисович. Обращение к нам, официально в правительстве, тогда я вношу корректировки в план на этот год и мы приходим с аудитом". Никакой инициативы не было.

В команду нового президента вы обращались, чтобы объяснить эту ситуацию? Они с вами вообще как-то коммуницируют? Вы же все-таки для них представитель старой власти, а они анонсировали полную перезагрузку.

В какой способ можно полностью перезагрузить? Мы не являемся политическим органом. Я полтора года как перестал быть политиком. Когда пришел сюда, то сказал, что моя политическая карьера приостановлена на период моих полномочий в Счетной палате. Под себя подгрести все? Так не может быть. Нас избирал парламент. Каждая Рада, которая придет на неделю или на две, будет выбирать новую Счетную палату? Тогда мы будем иметь огромное количество обращений от международных организаций, от МВФ, и Украина не получит больше ни одного транша или кредита.

Я готов коммуницировать, вопросов нет. Давайте обращения, мы готовы их рассматривать. В прошлом году мы полностью изменили формат Счетной палаты, внесли во время планирования нами плана проверок на следующий год критерий "общественный резонанс". Написал Бигус? Окей, я готов идти на проверку, но ни одного обращения нет.

Вы можете оперативно реагировать на общественный резонанс: произошел инцидент и уже на этой неделе зайти с проверкой? Или внутренние бюрократические процедуры не позволяют?

Эти процедуры и закон "О Счетной палате" говорит четко, что я должен вынести на заседание палаты изменения в план работы на этот год. У нас коллегиальный орган, и мы должны подавляющим большинством голосов поддержать те или иные изменения. Проблем у нас с этим пока не было. В такой способ в прошлом году мы назначили проверку НАК "Нафтогаз Украины" после обращения народных депутатов в связи с премиями руководству.

Вы сказали, что приостановили свою политическую карьеру. Какие у вас сейчас отношения с Виталием Кличко?

Дружеские. Общаемся где-то раз в месяц или полтора.

УДАР, по сути, уже раскололся. Вы понимаете какое будущее может быть у этого проекта и будет ли вам куда возвращаться, если вы захотите восстановить политическую карьеру?

У меня уже было n-количество предложений даже на эти выборы. Но я хочу реально изменить Счетную палату и сделать так, чтобы этот орган работал по международным стандартам. Впервые за 22 года мы провели аудит Счетной палаты, привлекли специалистов из Великобритании и они нам сделали функциональную оценку. Меня интересовало не то, сколько предшественники украли на бензине, а как откорректировать процессы, чтобы здесь все заработало.

Вы спрашивали о Кличко. Я понимаю, что на этой должности я могу потерять много друзей. Мы впервые за 22 года представили отчет в парламенте, показали топ-5 нарушителей. Сразу пошла атака за якобы мегадорогие часы, которые на самом деле стоит в пределах 2 тысяч долларов и были куплены 10 лет назад. Я ничего не прятал, снял, потому что было очень жарко.

Будет следующий топ-5, топ-10. Я прекрасно понимал, что я себе покупаю дорого за свою репутацию билет на войну. Если новый президент будет обращаться, то я готов объяснить ему все в части формирования бюджета, бюджетной политики, проговорить любые вещи, вызывающие общественный резонанс: "Нафтогаз", "Укроборонпром", "Укрзализныця". Я не собираюсь ничего скрывать.

На политическом уровне кто ваши партнеры, от кого получаете поддержку, возможно среди членов правительства?

Когда я пришел сюда впервые проводить заседания, ко мне из министерств на отчет приходили главные специалисты. Сейчас за день-два до заседания министры приходят: "А у нас там это, а мы там дали замечание". Окей, дали, наши прорабатывают. Приходят теперь министры и руководители государственных учреждений. Когда я в первый раз пришел в правительство, то все смеялись: "О, добрый день, привет". Сейчас: "А к нам когда заходите?". Пожалуйста, смотрите план на сайте.

Где я ищу друзей в политике? Я коммуницирую со всеми народными депутатами, лично хожу на все заседания бюджетного комитета. Наши специалисты докладывают в комитетах, где есть общественный резонанс. Мы являемся парламентским контролем за исполнительной ветвью власти. Я коммуницирую с этим парламентом и буду коммуницировать со следующим.

Вы сказали, что Счетная палата имеет достаточно мощные полномочия, однако, возможно, вы считаете необходимым их еще усилить?

Когда я сюда пришел, то здесь вообще не было понятия "доступ к базам данных". Сейчас мы уже получили доступ к 5 или 6 баз данных и будем дальше расширяться. Надо усилить ответственность за невыполнение требований и рекомендаций Счетной палаты, за препятствование действиям членов палаты. Поэтому нам нужны изменения в законодательство. Однако если в нас будут видеть какие-то предвзятые действия, то мы также будем реагировать.

У меня есть вопрос, зачем нам органы, которые дублируют функции друг друга. Например, у нас в каждом министерстве есть система внутреннего контроля. Сейчас еще существует Госаудитслужба, в которой работает 3,5 тысячи человек. Для любого премьера, который бы не пришел, это просто прекрасный орган, который будет подчищать все хвосты и делать для него хорошо. Надеюсь, что новый премьер от этого откажется.