Александра Польгуй о съемках в сериале "Отважные" и роли прокурора: Не делю на позитивное и негативное

Актриса Александра Польгуй рассказала о съемках в сериале и своей героине — прокурор Зима

В понедельник, 6 апреля, в 18:00 на телеканале «Украина» состоится премьера первых серий 40-серийной детективной драмы «Отважные», совместного проекта FILM.UA.Group и телеканала «Украина». Сериал расскажет о специальном подразделении полиции, которое занимается делами о домашнем насилии.

Женское подразделение по противодействию домашнему насилию было создано на волне реформирования и улучшения работы полиции. Возглавила его главная героиня - капитан полиции Инга Николаевна Долинская, которая несколько лет доказывала необходимость создания такого подразделения, разрабатывала основные принципы на которых должна строиться его работа.

Александра, расскажите, прокурор Зима – какая она, какая ее роль в этом сериале?

Ну, поскольку это сериал про домашние насилие и связано это с расследованиями, то миссия, как у любого прокурора. Тут есть момент личных качеств, то что Инна Николаевна, главный персонаж, руководитель женского подразделения... ее муж ушел от нее ко мне. И в этом есть... на этом строится – мы не враги, но осадочек-то есть, и у нее, и у меня, по отношению к руководителю этого отдела. Чтобы не все раскрыть, там есть деловые отношения, но... мой персонаж – она достаточно властная, умная – прокурор. У нее роман с полковником... и как-то вот так.

Ваш любовник по съемочной площадке только что рассказывал мне, что у него негативная роль... У вас тоже, как я понимаю?

Я просто не очень люблю делить на позитивные и негативные... ну как – ну не самый приятный персонаж, все равно каждый артист, мне кажется, должен быть адвокатом своей роли, и какие-то поступки я оправдываю. Пока... из того, что как-то нарушает закон или как-то аморально, мой персонаж не делает. Да, это порой как-то жестко, но все это в рамках закона и прокурорской профессии. Он более негативный, нежели я, но в истории мы как-то все-таки антагонисты этого женского подразделения. Я не могу сказать, что она прям сильно негативна. Посмотрим, что нам дальше принесут сценаристы, но пока... я такого не наблюдала.

У вас роль достаточно серьезная, серьезная профессия – играли ли вы что-то подобное раньше и как готовились?

У меня с милиционерами раньше не было, но так сложилось, что я полжизни играю медицинских сотрудников... И даже если не сестра и не врач, то она обязательно скажет, что работает в поликлинике какой-то. Поэтому с этими юридическими штуками не сталкивалась – адвокаты, прокуроры... Но я часто просматриваю кино про такое, люблю сериалы с такими персонажами. Не могу сказать, что я как-то особенно готовилась, в силу того, что я очень часто просматриваю такие фильмы, и мне было плюс минус понятно, что происходит. Мало того, у меня дедушка, царствие ему небесное, был период, он работал присяжным заседателем, по расстрельным статьям. И я помню он всегда приходил и рассказывал про девушку-прокурора, которая была, – ох, сука, говорил, просто красивая сука. Говорил, сразу мышку (???) требует. Говорит, всегда в юбочке, блузочка, маникюры, но сука редкая. Поэтому это тоже как-то отразилось на моем характере – вроде все мягко, но сразу требует расстрел, тогда еще смертную казнь не отменили. Вот так все сложилось у меня, и варится внутри.

Чем зацепил проект? Поднимается достаточно серьезная тема...

Да, это очень хорошая, очень нужная, очень правильная тема... ну как, интересная, не дай бог, чтобы это была интересная. Это то, о чем стоит поговорить – может, кому-то это поможет позвонить на горячую линию, не побояться. Зачастую мы об этом не говорим – а это есть. Вот, собственно, это хорошо – мы покажем, что это есть, ребята, надо что-то с этим делать.

Со стороны актерской профессии, как ремесла... вам дают сценарий, о чем фильм, обращаете ли вы внимание на то, что есть темы, к которым наши зрители не готовы? Или же вы приходите на работу как ремесленник, отрабатываете свои сцены и не задумываетесь над тем, нужно ли показывать нашим людям вот эту тему или же нет.

Ну, я задумываюсь всегда, но даже если я задумываюсь и понимаю,что не готовы, все равно я как ремесленник приду и сделаю, если я на это уже подписалась. Но что значит – не готовы? А когда будут готовы? Может, надо начать подготавливать? Когда Камерон снимал «Титаник», мы были готовы увидеть эту роскошную картину? Нет, мы всегда не готовы. Да, у нас эта тема новая... про ментов, про врачей, про соки с сахаром, про то, что кто-то потерял память и украли ребенка. Какие-то самые важные.

А здесь истории, причем, очень много реальные истории, поэтому вот так.

А есть ли у вас какие-то общие черты с героиней? Возможно, вы ее окрасили чем-то от себя.

Мы очень похожи внешне, ну, это не одно лицо, потому что я прихожу с другим лицом и прической. Но мы похожи внешне. Дальше – нет. Может быть, какой-то... не знаю, но прям персонаж строгий, а я такая аалалалалала, привет. Все, камера, мотор... все. Стоп – алалала, здрасьте, губы накрасьте. Но похожи мы чем-то... конечно, как-то воплощаю, но... я артистка, а не прокурор. Сегодня я врач, завтра там не знаю... кинолог.

Также вы работаете в театре – расскажите, в каком, и насколько важно для вас стоять на сцене.

Это очень важно, в театре репертуарном я не работаю. Я играю в центре Козловского, это малая сцена оперетты, один спектакль, «Птаха» называется. И вот сейчас мы готовим в центре Леся Курбаса второй спектакль, «Торішній сніг» называется, по современной пьесе Олега Миколайчука. Это такой танцевальный спектакль, с элементами танцами. Мне кажется, для артиста очень важно выходить на сцену, этот тренаж, напор, это освоение профессии. Все-таки, кино больше потребительски относится к артисту. А театр в период репетиций дает ремесло, дает умения.

А насколько больше получается открыться – именно в театре кино, с учетом что и репетиции, и сценарии разные.

По-разному, как-то там, как-то там. Понятно, что в кино нас больше используют по типажу, как-то найденный ресурс. В театре проще, потому что сегодня тебя используют так, завтра так, а послезавтра совсем иначе. И ты, если бы наши кастинг-директора ходили в театры, они бы видели, как артист, которого снимают плюс-минус в одном амплуа, какой у него репертуар, и какие у него проявляются совершенно разные вещи. Но этого не происходит. Там все-таки амплитуда роли шире.

Как вы относитесь к смене имиджа, образа, экспериментам над собой и насколько это вообще реально в условиях того, что актеру важна типажность и узнаваемость?

Ну типажность и узнаваемость – такое. К переменам я – хорошо. Я очень хочу себе челку, я так когда-то ходила, но я не могу. Потому что там был заявлен проект, я доснималась, потом значит я зашла на еще один проект, я заявилась, в «Отважных»... и когда мы будем сниматься, я не могу обрезать челку. И не факт, что когда мы будем заканчивать, я не заявлюсь еще на один проект, где, опять же, буду заявлена так. Потому в какой-то паузе, да, я давно мечтаю о каре и челке, у меня так когда-то было. Но я упорно не могу это сделать. Потому что я не люблю длинные волосы, но...

А есть ли возможность в театре меняться – например, парик или...

Да, в театре есть такие возможности, в театре это проще.

Чем вы увлекаетесь? Расскажите, чем вы заполняете свой досуг.

Ну, досуга сейчас все меньше и меньше, в силу того, что спектакль сейчас на выпуске, и тут сьемки, и год заканчивался очень плотно – семь проектов, по-моему, закончила. Так я в принципе читать очень люблю, фильмы хорошие смотреть люблю. И у меня собака, поэтому когда у меня свободное время, выходной, хоть и редко, я стараюсь уделить ей внимание, пообщаться, поиграться. Как все. Тусовки не люблю, шума не люблю. С друзьями можно, но так все камерно.

А если говорить о форме и диетах, вы...

Нет. Хочу ем, хочу не ем. Бывает, все время хочется есть, а бывает, совсем не хочется. Надо думать, но я не очень люблю есть просто. Я ем только, когда голодная – это может быть раз в день или два раза в день. По-разному. Чревоугодие – не мой грех. Лень – мой.

Как вы расслабляетесь? Вот после длительных съемок, вы говорите год встретили, вы куда-то полетели, может?

Никуда. Приехали родственники, мы встретили Новый год. Ну и надо было как-то прибрать дома за это время, дом привести в порядок. Потом у меня день рождения 6 января, а 8 января у меня уже была смена.

С таким графиком – удается ли как-то уделять время на личную жизнь?

Нет. На меня очень сильно обижаются, но пока нет. Удается по чуть-чуть ,но хотелось бы больше.

А как справляться и бороться с этой проблемой? Это реально проблема, есть 365 дней в году, и можно же из них как-то выделять.

Я не умею так планировать, я ж люблю свою работу, и я с удовольствием хожу на свою работу. Да, такой график, порой тяжело, я хочу отдохнуть, но лучше быть в графике, в сьемках. Можно один дома посидеть – все, побежал дальше.

Вы родились и выросли в Чернигове. Что повлияло на выбор такой серьезной профессии? Невозможно себя реализовать по щелчку. Возможно, родители творческие люди...

Да, у меня мама не актриса, но работает главным администратором в театре, и я в принципе выросла за кулисами. Но еще до того, как она стала там работать... у нас был такой проем, со шторой, и я просила дедушку... я пряталась за шторы, он объявлял – выступает Александра Польгуй, я выходила и что-то выдавала. Года три мне было, что-то чудила. Бабушка у меня была химик, дедушка был инженером, но потом тоже пришел работать в театр завпостом. Потом мама в театре... тетка тоже в театре. Потому я поняла – что ходить на работу, это в театр. И у меня двоюродная сестра говорила, что ходить на работу – это в театр или цирк. У нее как бы так. И как-то так оно все само собой.

Я знаю ,у меня мама хотела быть актрисой, и как-то это всегда обсуждалось, поддерживалось.

Насколько сложным оказался этот период становления, от чего пришлось отказаться? И на сегодншние реалии, когда снимается много украинского кино и сериалов, насколько стало проще, когда вы уже чего-то достигли?

Стало проще, скажу все-таки, что стало проще. Все начиналось... мы пошли так хорошо параллельно, и когда мы пошли из института, мы что-то начали снимать свое. Нашему поколению повезло, когда мы стали отказываться от российского продукта... мы бегали по кастингам, и там эпизодик, там эпизодик, там чуть-чуть, там чуть-чуть. И у меня был проект «Центральная больница», собственно, после которого у меня появился агент, который со мной работает. Меня стали звать на пробы уже, как меня,а не когда я стучалась, мол, извините... Проще стало да, конечно.

Все равно есть проблемы всегда. В любой момент может быть «стоп» и все. И ты сидишь такой... мы же еще вчера...

Но с другой стороны, сейчас есть много разных штук, театр... И сейчас мы говорили с Вячеславом, он сказал, что пробовал в режиссеры, и назвал минимум пять языков, которые он учит, хочет и еще что-то.

Я не люблю, когда еще некрепкие артисты внутри начинают преподавать. Мастером должен быть мастер. Вот у нас в Карпенко-Карого был Николай Николаевич Ружковский, царствие небесное, вот это да. Игорь Николаевич Славинский, Софья Николаевна Письман сейчас, Ирина Калашникова преподает. Вот это артисты, которых я смотрю на сцене и понимаю, что тоже так хочу. А когда это я сегодня я вышел из института, а завтра иду преподавать... Я всегда ходила на педагога, а не на предмет, поэтому если мне феерично рассказывать политологию, я с удовольствием буду слушать. Режиссура – нет, это отдельная профессия, я не могу. То есть, преподавание отпало, режиссура отпала. Если бы швейную машинку, я бы шила... но не так хорошо это умею и не хватает времени. Но мне это интересно. Ну все.

А если говорить о зарубежном кино, насколько это интересно?

Это очень интересно, у них своих достаточно, я думаю, получше.

А если смотреть глобально, хотите ли идти туда, учите ли язык?

Нет, язык не знаю, я разговариваю только на украинском, я не могу выучить другой язык. В школе пыталась учить английский, в институте испанский. Сейчас что-то сестра учила французский... Но пою на всех – пою на слух, даже буквы понимаю, но выучить и изъясняться на языке, нет. Возможно, не было надобности. Если бы мне предложили, я бы выучила, не язык, а роль... как Меньшиков учил для «Восток-Запад», но он учил именно текст. То есть именно текст на иностранном я выучу, а овладеть именно языком, я не знаю, мне кажется, у меня нет к этому способности.

Сейчас еще начало года, есть ли такое что вы пишете какой-то план, составляете какие-то цели и идете к ним, что в этом году у вас первоочередно?

Я очень такой неконкретный человек. Я желания загадываю на Новый год, письмо пишу Деду Морозу, наверное, это планы. Я пишу желание, бьют куранты, потом я выбрасываю эту бумажечку, у меня свой ритуал...я всегда выбрасываю в окошечку и вот так вот. А так, чтобы я поставила цель... я возвращаюсь к своему главному греху – лень.

И что из этих мечт сбывалось?

Бывает, что сбывается то, что я пишу. А какие-то глупости, которые я пишу, не сбываются. Вот так вот. Но обычно... очень часто, поэтому я делаю это уже лет десять. Если в гостях, говорю, мне надо, чтобы быстро окно открылось, когда бьют куранты, когда бокалы с шампанским, ребята... это происходит вот так вот.