В 586 году до н.э. иудеи лишились Первого храма - святейшего из всех возможных строений на земле. Он был символом завета их предков с богом, ближайшим к Всевышнему местом на планете. Иудейский бог - Яхве - принимал жертвы своего народа только в одном месте - в храме, место для строительства которого, как считают иудеи, было указано небесами. И этот храм, который был возведен еще в царствование мудрейшего Соломона, был уничтожен вавилонскими полками, захватившими Иудею, после того, как жители страны отказались платить дань Вавилону. Разъяренный вавилонский царь Навуходоносор Второй уничтожил столицу мятежников - Иерусалим, срыл окружавшие город стены, в пыль разнес главную святыню иудеев, а их самих, вместе с их ослепленным царем, увел в рабство в земли Междуречья.

Вавилонское пленение хотя и стало одним из основных моментов в иудейской истории (так, именно в Вавилоне появилась первая диаспора иудеев и написан свод священных правил, известный под названием Талмуд), продлилось всего несколько десятков лет. Еще не все порабощенные разъехались по пустынным землям Вавилонского царства, а к границам этой страны уже подступали персидские армии Кира Великого. В 539 году Вавилон пал, иудейских рабов персы отпустили домой. Как пишет историк Том Холланд, царь Кир предпочитал выстраивать отношения с подчиненными народами на основе взаимовыгодного сотрудничества, а не грубой силы.

Казалось бы, время вражды прошло. Ведь даже самый грозный из завоевателей той эпохи стал не просто освободителем иудеев, а их другом и помощником. Но не все было так безоблачно. У изгнанников, получивших наконец возможность отправиться домой, скоро нашлись новые враги. Вот только действительно ли эти люди хотели навредить бывшим рабам, или это утратившие веру в людей иудеи восприняли их как противников - вопрос, на который богословы и историки отвечают по-разному.

Возвращение освобожденных невольников проходило поэтапно. Первым на родину отправился отряд крепких мужчин во главе с Зоровавелем - потомком царя Давида. Этим мужчинам предстояло подготовить земли Иудеи к возвращению бывших рабов. Главным пунктом этой работы значилось строительство нового храма. Работы еще не успели начаться, когда к иудеям пришли самаритяне - представители народа, однозначно описываемого иудейскими авторами, как враждебного бывшим рабам. Один из наиболее авторитетных теологов современного протестантизма Уильям Макдональд считал предками самаритян ассирийских завоевателей, несколько веков контролировавших северную часть израильских земель. Часть из этих завоевателей, писал Макдональд, осталась в Иудее и после окончания ассирийского владычества уже в качестве колонистов.

Ученые-историки менее категоричны, чем богословы, и считают, что даже в ветхозаветные времена самаритяне не были многобожниками. Что, впрочем, не спасало их от гнева вернувшихся из пленения иудеев. И это при том, что оставшиеся на вавилонских землях хранители религиозной традиции считали самаритян одним из колен Израилевых, и призывали единоверцев относится к ним как к равным.

С течением времени отношения между двумя общинами не становились лучше. Недаром именно самаритянин был выбран Иисусом в качестве героя одной из самых известных библейских историй - притче о добром самаритянине. Добрый самаритянин - для иудеев, которым проповедовал Иисус, - это были прямо-таки взаимоисключающие понятия. Добрым куда скорее мог бы быть современный Христу завоеватель-римлянин, порой милующий приговоренных к наказанию иудеев. Или исторический поработитель-ассириец, который признавал и уважал иудейских пророков. Но самаритянин воспринимался как враг, неспособный к проявлению такого чувства, как доброта. Хуже того - как враг, покушавшийся на саму идентичность иудеев. Ведь самаритяне утверждали, что это не с иудеями, а с ними господь заключил завет, сделав их избранным народом. Веками отношения между двумя израильскими народами были непросто неприязненными, а прямо-таки балансировали на грани войны, а порой даже переходили эту грань.

И именно поэтому самаритянин и стал героем притчи - чтобы продемонстрировать, что человеческие качества определяются вовсе не происхождением, а значит, даже древний враг на деле может быть милосердным и великодушным.

Второе упоминание самаритян в евангелии тоже отсылает к застарелой вражде. В новозаветном рассказе Иисус просит женщину-самаритянку по имени Фотина дать ему напиться. Фотина сначала смущается, говоря, что иудеи не общаются с самаритянами, но потом все же дает воды и вступает в разговор, осмеливаясь даже спросить, чья вера более правильная.

Самаритяне веруют в Яхве, чтут день субботний, соблюдают закон Моисея, их священная книга зовется Торой, здание, в котором эту книгу читают на общих собраниях, - синагогой. Но при этом самаритяне - не евреи. Одно из фундаментальных отличий двух религий заключается в разных взглядах на то, где именно находился Храм Соломона. Евреи уверены, что Храм стоял в самом центре Иерусалима, даже холм, где он, по их мнению, был возведен, называют Храмовой горой.

Самаритяне же считают, что в Иерусалиме была возведена подделка, у остатков которой, известных как Стена плача, молятся заблуждающиеся иудеи. В самаритянской версии священной истории попавший под враждебное влияние царь Давид построил нечестивую копию Дома Яхве в языческом Иерусалиме. Настоящий же Храм Соломона, расскажет любой самаритянин, был построен у древнего города Сихема - первой столицы Израильского царства. Самого Сихема давно нет. Вероятнее всего, город был до основания разрушен во время Первой Иудейской войны, прокатившейся по Святой земле в І веке до н.э. и предпринятой в попытке избавиться от римского владычества. А вот место, на котором стоял Храм, сохранилось. Это тоже холм, причем, довольно высокий. Его называют горой Геризим. До того, как стать местом расположения Дома господня, Геризим в представлении самаритян была той самой горой, откуда Всевышний взял глину для создания первого человека, причалом для Ноева ковчега и вершиной, на которую взбирался Моисей для получения десяти божественных заповедей.

Споры из-за того, чья гора и есть самое близкое к богу место на земле, начались в те времена, когда и в Иерусалиме, и в Сихеме храмы еще стояли. Из-за фанатичной приверженности горе Геризим самаритяне прокляты в Талмуде (еще одним поводом для проклятий авторы этого предписания называли обычай самаритян брать в жены неких "запретных" женщин) и объявлены еретиками, общение с которыми для верующего иудея считалось грехом. Самаритяне отвечали евреям взаимностью и в прошлом охотно вступали в военные союзы с врагами почитавших не ту гору соседей.

"Когда Александр Македонский воевал против евреев, самаритяне воевали вместе с ним. Когда Александр передумал и начал поддерживать евреев, он закончил войной против самаритян. Когда евреи восстали против греческих наследников Александра в Маккавейской войне ІІ века до н.э., самаритяне заняли сторону греков. В отместку еврейские повстанцы сожгли самаритянский Храм", - описывает отношения двух общин исследователь Герард Рассел, уже упомянутый в материале РБК-Украина "Народ Башара Асада: божественный свет, человек на Луне и века геноцида"

Вражда закончилась после изгнания римлянами евреев из Израиля и уничтожения иерусалимского Храма в 70 году н.э. Избежавшие изгнания самаритяне к тому времени были заметным ближневосточным народом, насчитывавшим около полумиллиона человек. Самаритяне расселялись по всему востоку Римской империи и даже за ее пределами. Их общины процветали в Дамаске, Каире, Алеппо, Газе и во многих других городах.

Но в шестом веке после попыток насильственного обращения самаритян в христианство императором Юстинианом, число представителей этого народа начало стремительно снижаться. Многие были убиты в ходе подавления римлянами религиозных восстаний. Кто-то - принял веру римских правителей, после того, как те разрушили самаритянские синагоги и запретили самаритянам занимать государственные должности, передавать собственность по наследству не-христианам и искать справедливости в суде.

Положение общины улучшилось после мусульманского завоевания Святой земли. Но и арабы, неуверенные в том, что самаритян можно отнести к упомянутым в Коране "людям писания" (к ним относятся христиане, иудеи и загадочные сабии), со временем все активнее склоняли представителей древнего народа к принятию новой веры. На этот раз - мусульманской. Постепенно самаритянские общины исчезли с карты Ближнего Востока и после XV века единственным местом, где еще можно было встретить этих людей стал палестинский Наблус. Вообще-то, этот город был основан римлянами как Неаполь, то есть "новый город", на месте разрушенного старого Сихема. Но арабы переделали название на свой лад. И именно под ним город известен и по сей день. В нем, на территории Палестинской автономии, и сейчас живут около четырехсот самаритян - половина всех представителей этого народа. Еще примерно столько же самаритян живет в израильском Тель-Авиве.

Но центром религиозной жизни для всех был и остается Наблус, ведь на территории этого разросшегося города сейчас находится гора Геризим. На месте храма на ее вершине сейчас стоит небольшая башня с полукруглым куполом, очень похожая на растиражированные по всему Ближнему Востоку и Балканам башни времен Османской империи. Но местные жители уверяют, что это строение куда старше государства Османов, что возвел его великий мусульманский завоеватель Саладин, взявший самаритян под свою защиту после подчинения Святой земли. В окрестностях горы Геризим, с видом на крепость Саладина, молодые самаритяне проводят свободное время в разговорах под пиво и марихуану. Бытовые темы - о девушках, работе, машинах и деньгах - в этих разговорах соседствуют с темами вечными. Ведь Геризим связывает этих людей не только с их прошлым, но и с будущим. Рано или поздно там появится спаситель-мессия, который восстановит разрушенный два тысячелетия назад храм и возвысит верных древним заповедям самаритян над другими народами.

А заповеди - это еще один из предметов спора между самаритянами и евреями. Спора в былые времена ничуть не менее острого, чем из-за места возведения истинного Храма. Хотя священные писания иудеев и самаритян называются одинаково - тора - различий в них так много, что впору говорить о двух разных книгах. Полностью или частично расходятся две торы в примерно шести тысячах фактах, как не очень значительных, так и судьбоносных.

Наиболее существенны с религиозной точки зрения несовпадения в десяти заповедях, полученных Моисеем от бога. Так, у иудеев (а вслед за ними, и у христиан) первая заповедь гласит: "Я – господь бог твой, который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства, да не будет у тебя других богов пред лицом моим". У самаритян эти слова не считаются заповедью, а как бы предваряют десять других божественных распоряжений. Однако заповедей все равно десять. Десятой по счету идет отсутствующее у иудеев предписание возвести алтарь для подношений богу на горе Геризим. Предписание очень подробное, указывающее, например, что при строительстве алтаря нельзя использовать железные инструменты, что в ход должны идти только неотесанные камни, что алтарь должен быть обязательно расположен рядом с дубами.

Тысячи лет назад за строгим соблюдением всех этих предписаний следил первосвященник из рода Коэнов. Рода и сейчас живущего в Наблусе.

Абдулла - старший внук первосвященника и имеет все шансы стать 149-м (вслед за отцом) религиозным главой самаритян. Он отлично разбирается во всех тонкостях веры предков, свободно читает на существенно отличающемся от современного иврита древнем языке самаритян, ловко управляется со свитком торы и, вдобавок, явно ходит в любимцах у своего деда - седовласого подтянутого мужчины, одетого в сшитое по лекалам тысячелетней давности облачение первосвященника. Хотя Коэн-старший ко всем относится с добротой.

Институт священства существовал и у иудеев, но после разрушения Храма священников у евреев нет. Им на смену пришли сведущие в религиозных текстах ученые-раввины, которые могут быть, а могут и не быть потомками служивших в Доме Яхве священников. А вот самаритяне эту традицию сохранили. Как сохранили и язык, хотя и используемый почти исключительно для религиозных церемоний. В быту все наблусские самаритяне говорят по-арабски, и имена своим детям дают арабские - семья Коэнов тому ярчайший пример. А еще у местных самаритян сразу три гражданства: палестинское, израильское и иорданское. Ведь иорданские монархи традиционно выступают в роли защитников самаритян. Вот только с поиском спутников жизни не все гладко. Ведь самаритяне могут жениться лишь на самаритянках, а количество женихов и невест в общине, насчитывающей всего четыреста человек, очень и очень ограниченное. В вышедшем еще в 1990-е документальном фильме о самаритянах Наблуса говорилось о женщине из Украины, ставшей одной из первых жен местного жителя, прошедших сложную процедуру обращения в веру самаритян и принятых в итоге в общину.

Как выяснилось, прожила она в Наблусе недолго и уже через несколько лет после замужества развелась и уехала на родину. Однако вслед за ней в Палестине оказалось не меньше десятка украинских женщин (в основном еврейского происхождения, но есть и исключения), сумевших изучить все тонкости древней веры, выучить язык и, в конце концов, стать полноправными членами самаритянской общины. Одной из самых древних и загадочных из существующих на нашей планете.